"Артур Конан Дойль. Ветеран 1815 года " - читать интересную книгу автора

сгорбленную спину. Неужели это действительно был последний из той кучки
героев? Затем он посмотрел на пузырьки, наполовину наполненные лекарствами,
на голубые бутылки с мазью, на все отталкивающие подробности комнаты
больного. "Наверное было бы лучше, если бы он погиб под горящими балками
бельгийской фермы", - подумал полковник.- Надеюсь, что вы чувствуете себя
хорошо и ни в чем не нуждаетесь, - заметил он после паузы.- Благодарю вас,
сэр. Меня ужасно беспокоит мой кашель... ужасно беспокоит. Вы не можете себе
представить, как трудно мне отхаркивать мокроту. И мне постоянно хочется
есть. Я зябну, когда мне долго не дают есть. А мухи! Я слишком слаб, чтобы
справляться с ними.- А как ваша память? - спросил полковник.- О, память у
меня в порядке. Верите ли, сэр, я могу вам назвать по имени каждого из
солдат фланговой роты капитана Хольдена.- А битва? Вы помните ее.- Еще бы!
Каждый раз, как я закрываю глаза, я как бы снова переживаю ее со всеми
подробностями. Вы не поверите, сэр, до чего ясно она представляется мне. Вот
линия наших войск - от бутылки с перигориком до табакерки. Вы смотрите? Ну,
затем пусть коробочка с пилюлями направо будет Гугумон, где находились мы, а
наперсток - Нора-Хей Сэнт. Здесь были все наши пушки, а вон там, позади,
резервы и бельгийцы. Ах, эти бельгийцы! - Он яростно плюнул в огонь. -
Затем, там, где лежит моя трубка, находились французы, а выше, куда я
положил свой кисет с табаком, - прусаки, подходившие к нам с левого фланга.
Черт возьми! Это было красивое зрелище, когда они начали палить из пушек.-
Что же вас больше всего поразило в этом сражении? - спросил полковник.- Я
лишился во время него трех пол-крон, -жалобно сказал старый Брюстер. -
Ничего удивительного не будет, если мне не удастся получить эти деньги
обратно. Я дал их Джебезу Смиту, своему соседу по строю, в Брюсселе. "В
ближайшую получку я верну вам эти деньги, Грег", -сказал он. Но ему не
пришлось сдержать свое слово. Его заколол улан в Куортер Брассе, и я остался
с распиской в руках вместо денег. Так я все равно что потерял эти
деньги.Полковник, смеясь, встал со стула.- Офицеры полка хотели бы, чтобы вы
купили себе какую-нибудь безделицу, которая послужила бы к вашему
удобству, - сказал он. - Это не от меня, так что вы, пожалуйста, не
благодарите. Он взял кисет старика и сунул в него новенький банковый билет.-
Благодарю вас, сэр. Но я хотел бы попросить вас об одной милости, полковник.
Когда я умру, вы не откажете мне в воинских почестях при погребении?-
Хорошо, мой друг, я позабочусь об этом, - сказал полковник. - До свидания;
надеюсь, что буду иметь от вас только хорошие известия.-Хороший джентльмен,
Нора, - проворчал старый Брюстер, глядя вслед удалившемуся полковнику, - но
все-таки далеко ему до моего полковника Бинга. В этот день старику
неожиданно сделалось хуже. Даже яркое летнее солнце, целыми потоками
врывавшееся в комнату, было не в состоянии отогреть это увядшее тело.
Пришедший доктор молча покачал головой. Весь день больной лежал неподвижно,
и только слабое дыхание показывало, что в нем еще теплится жизнь. Нора и
сержант Макдональд весь день сидели у его кровати, но он, по-видимому, не
замечал их присутствия и лежал тихо, с полузакрытыми глазами, положив руки
под щеку, как человек, который очень устал. Они оставили его на минуту
одного и сидели в соседней комнате, где Нора приготовляла чай, как вдруг
громкий, полный силы, энергии и яростного возбуждения крик прозвучал по
всему дому.- У гвардейцев не хватает пороху! - кричал старик и затем еще
раз: - У гвардейцев не хватает пороху! Сержант вскочил со своего места и
бросился в комнату больного; за ним последовала дрожащая Нора. Старик стоял