"Артур Конан Дойл. Кровавая расправа в Манор-Плэсе" - читать интересную книгу автора

Письмо я передам кондуктору, чтобы он отвез его в Вадхерст. Кондуктору я
заплачу сам, а рассыльному с Вадхерстской станции дайте что-нибудь. Ждать
я вас буду, дорогая, в понедельник утром, с первым поездом. Встретить вас
надеюсь на станции Лондон-Бридж. Завтра я должен быть у дяди и поэтому
приехать к вам не могу. Но в понедельник вечером, или самое позднее во
вторник утром, я провожу вас назад домой. Вернусь же в Лондон я во вторник
вечером, чтобы быть готовым в среду делать дела. Вы знаете, какие это
дела: я вам говорил. Итак, я вас жду в понедельник утром. Надеюсь устроить
все как следует. До свиданья пока, дорогая Мэри, извините, что не
продолжаю письмо. Нужно ложиться спать, чтобы завтра встать пораньше и
отвезти это письмо на почту. Не забудьте, дорогая моя невеста, привезти
мне или сжечь все мои письма. Целую вас, жду в понедельник утром в
четверть десятого. Не забудьте сжечь письма. Вечно любящий вас
Виллиам Годфрей Юнгман".
Это было чрезвычайно настойчивое приглашение приехать повеселиться в
городе. Но в письме попадались и курьезные вещи. Про какие такие дела,
известные будто бы его невесте, говорил Юнгман? Никаких дел Мэри не знала.
И затем, что это вздумалось Виллиаму требовать, чтобы она сожгла его
любовные письма? Это требование не понравилось девушке, да и вообще
повелительный тон письма задел ее самолюбие. Мэри решила в этом случае
ослушаться своего жениха. Письма ей были слишком дороги. С ними нельзя
обращаться таким бесцеремонным образом.
И Мэри собрала все письма счетом 16, уложила их в маленькую жестяную
шкатулочку, в которой хранились все ее незатейливые сокровища и побежала
навстречу отцу, который тем временем успел проснуться и спускался по
лестнице. Мэри рассказала ему, что она едет к жениху в Лондон, где будет
веселиться целый день.
В понедельник, ровно в четверть десятого, Виллиам Годфрей Юнгман уже стоял
на платформе станции Лондон-Бридж и ждал поезда из Вадхерста, в котором
должна была приехать в столицу его невеста. По платформе ходило много
людей, и в этой толпе Юнгмана нелегко было отыскать. В нем не было ничего
выдающегося или замечательного. Кто мог предсказать в эту минуту, что не
далее как через сутки имя этого незаметного молодого человека станет
известным всем трем миллионам жителей Лондона и приведет их в ужас! Юнгман
был среднего роста и сложения. Внешность у него была самая заурядная, и он
мог бы считаться полным ничтожеством, если бы в его характере не было
колоссального себялюбия.
Это себялюбие у Юнгмана доходило до сумасшествия. Он был глубоко убежден в
том, что важнее его желаний и капризов нет ничего в мире. Все должны были
склоняться перед ним и выполнять его желания. Юнгман был самоуверен до
крайности. Он думал, что может обмануть весь мир. Пускай обман шит белыми
нитками, что за беда? Раз он, Юнгман, задумал обмануть людей, так они и
должны ему верить.
По профессии Юнгман был портной, его отец был также портной, но это
занятие его не удовлетворяло, и он, желая сделать себе карьеру, поступил
выездным лакеем к доктору Дункану в Ковентгардене. Некоторое время Юнгман
преуспевал в своей новой должности, но в конце концов ему и это надоело.
Он отказался от места и вернулся к отцу, где и жил за счет родственников,
добывавших пропитание тяжелым трудом. Одно время Юнгман уверял
родственников в том, что собирается заняться фермерством. Несомненно, что