"Артур Конан Дойл. Приключения Михея Кларка" - читать интересную книгу автора

- А что же такое случилось?
- Ювелир из Таунтона Дэр и Флетгер из Сальтуна затеяли какую-то глупую
ссору из-за лошади, и Флетгер убил Дэра. Крестьяне возмутились и требовали
смерти шотландца, и тот должен был бежать на корабле. Это очень грустное
происшествие. Флетгер был опытный вождь и искусный воин.
- Ай-ай-ай! - нетерпеливо воскликнул Саксрн. - Не беспокойтесь, однако,
Флетгера будет кем заменить. Найдутся на его место опытные вожди и искусные
солдаты. Я сомневаюсь, однако, в том, чтобы он знал обычаи войны.
И, говоря эти слова, он вытащил из-за пазухи тоненькую книгу в темном,
переплете и, перелистав несколько страниц длинным пальцем, воскликнул:
- Вот здесь предусмотрены случаи этого рода - слушайте. "Раздел
девятый. Если в военное время кто-либо вызывается на дуэль по поводу личного
характера, то он имеет право отклонить этот вызов". Видите, ученый Флеминг
доказывает, что личная честь человека должна уступать общему делу. Да и со
мною тоже был подобный случай. В то время когда мы стояли под Веной, нас,
иностранных офицеров, пригласили в офицерскую палатку. В числе приглашенных
был один ирландец, шальная голова, некий ОДафий. Он был старшим в полку
Паппенгеймера. Вот этот-то ОДафий потребовал первенства надо мною на том
основании, что он более благородного происхождения, нежели я. В ответ на это
я тронул его перчаткой по лицу, и сделал я это, заметьте, не в гневе, а
просто для того, чтобы показать, что я до некоторой степени расхожусь с его
мнением. ОДафий немедленно же вызвал меня на дуэль. Но тогда я прочел ему
этот раздел из Флеминга, и он согласился, что не имеет права драться со мною
до тех пор, пока турки не будут прогнаны из города. Только после сражения...
- Извините, сэр, я дослушаю ваш рассказ как-нибудь в другой раз, -
произнес курьер и шатаясь поднялся с места. - Я надеюсь найти свежую лошадь
в Чичестере. Время не терпит. Работайте же для великого дела или будьте
вечно рабами. Прощайте.
Он вскарабкался на седло и помчался карьером далее по лондонской
дороге.
- Ну, Михей, настало тебе время ехать, - торжественно сказал отец. - А
ты, жена, не плачь, а лучше ободряй сына радостными словами и веселым
.лицом. Мне нечего говорить тебе, чтобы ты сражался мужественно и
безбоязненно за святое дело. Если война дойдет до этих мест, твой старый
отец также сядет на коня и будет сражаться с тобою рядом. А теперь преклоним
колена и будем умолять Всевышнего о том, чтобы Он ниспослал вам Свою помощь
в этом трудном походе.
Мы все стали на колени в низкой комнате, и старик прочел горячую,
страстную молитву о ниспослании победы. Даже теперь, после стольких лет, эта
картина живо стоит перед моими глазами. Я вижу перед собою суровое
морщинистое лицо отца. Он стоит на коленях, сдвинув брови, и в пламенной
молитве сжимает свои мозолистые руки. Мать моя стоит на коленях рядом с ним;
слезы струятся по ее доброму, кроткому лицу. Она с трудом сдерживает
рыдания, боясь сделать ими мою разлуку с родным домом еще более тяжелой.
Маленькие дети находятся уже в своей спальне наверху, и мы слышим топот их
босых ног по полу. Саксон стоит на коленях, облокотясь руками на сиденье
дубового стула. Его длинные ноги волочатся по полу, а лицо он закрыл руками.
При колеблющемся свете висячей лампы я гляжу на предметы, знакомые мне с
самого детства: на скамью перед очагом, на стулья с высокими спинками и
жесткими ручками, на чучело лисицы над дверью, на картину, изображающую