"Константин Иванович Коничев. Петр Первый на Севере " - читать интересную книгу авторагероизме Ивана Рябова. Больше и хуже того - Ивану Рябову воевода учинил
допрос: - Как ты попал в кормчие к шведам? - Застигли в лодке у острова Сосновца. - А почему был на море? Ведь указом запрещено всем в нынешнее лето выходить, дабы не нарваться на шведов. - Не знал я про указ... - Двадцать ударов плетьми за это! - Помилуй, господине, я, верой-правдой служа государю, посадил шведский корабль на мелкое место... - Не перечить мне, воеводе! Наказать телесно, и в тюрьму!.. Так заслуживший своим подвигом добрую славу в веках самоотверженный простолюдин Иван Рябов оказался в тюремном застенке и томился в одиночестве на хлебе с водой целый год... Не постеснялся воевода Прозоровский опозорить и честное имя стольника Сильвестра Иевлева. Отразив нападение шведов, Сильвестр оставался на своем месте у строительства Новодвинской крепости, послал воеводе цидулю о том, что два неприятельских корабля взяты, шведы побиты, и как доказательство победы Сильвестр отправил воеводе шведское знамя с фрегата. В том же письме просил он у воеводы пороху, ядер и служилых людей на всякий случай, а равно принять у него, Сильвестра, захваченные шведские суда. Воевода прислал солдат из городского полка во главе с Меркуровым и двадцать пушек. Но только на третий день после боя приехал сам к Добродушный и наивно доверчивый Сильвестр встретил воеводу с полной уверенностью в том, что он, воевода, будет порадован исходом боя со шведами. Сильвестр начал было ему докладывать о событиях. Но воевода закричал на него, угрожая расправой. - За что? - изумился перепуганный Иевлев. - За то, что не суйся не в свое дело! Ты приставлен крепость строить, а не командовать!.. - Господин воевода, некому, кроме меня, было за это дело браться. Меркуров с солдатами в городе пребывал. Животовский, раненный в обе руки, не дотащился к бою. Пришлось мне. Мои работные люди струхнули, солдаты без своего головы тоже растерялись. А два шведских судна на мели супротив нас с орудией, третье подальше, но тоже действует. Взял я в руки копье и говорю мужикам: "Кто побежит трусом, заколю. Я струшу - бейте меня". Солдатам сказал: "Помните крестное целование государю, не бойтесь ничего!" И почали мы палить из пушек и ружей, а потом и на корабли ихние, кто вброд, кто на лодках, наскочили. Полсуток бились, а от вас из городу никакой помоги. Помилуйте, господин воевода... Но Прозоровский был неумолим. Обложив бранью Сильвестра в присутствии инженера Резена и других иноземцев, он стал допрашивать стольника: - Зачем ты, пес этакий, в Холмогоры преосвященному Афанасию отослал ведомость про битву со шведами? Кто тебя просил об этом? - А просил меня об этом сам владыка. Написал ему правду сущую, то же, что и тебе, воеводе. Прозоровский вскипел диким гневом, не мог продолжать допрос, стал |
|
|