"Константин Коничев. Земляк Ломоносова (повесть о Федоре Шубине) " - читать интересную книгу автора

какие-то стеклянные приборы, загромождавшие широкий подоконник, и снова
обратил внимание на рукоятку ножа.
- Ты, Федот, с понятием подарок сделал, - улыбнулся Михайло
Васильевич. - Не что-нибудь, не посох, не кубок, не порошницу, а нож
преподнес! Есть у нас на севере примета такая: когда берут в подарок нож, то
обязательно чем-то должны платить за это, иначе не к добру тот подарок.
- А я и не ведал про то, - виновато сознался Шубной.
- За добро и я добром плачу, - опять усмехнулся и ласково молвил
Ломоносов. - Скажу по правде - и паспорт просроченный тебе не будет помехой.
Вот эта рукоятка потянет тебя за собой. Я покажу ее Ивану Ивановичу
Шувалову, заложу слово и быть тебе тогда учеником Академии трех знатнейших
художеств. А благородная поморская упрямка поможет тебе вырасти в доброго
мастера по классу скульптуры. Скульптуре в нашей стране и в наше время будет
принадлежать первое место из всех художеств, ибо резьба по дереву, резьба по
кости достигли у нас пределов высокого искусства и станут источником скорого
и успешного возрождения скульптуры в России. Я говорю - возрождения -
потому, что в древние времена на Руси была скульптура, быть может, раньше
чем где-либо. Вспомни Киевскую Русь с ее языческими кумирами. Перун,
Дажьбог, Стрибог - они были сделаны из дерева, серебра и меди русскими
мастерами, первыми ваятелями, имена которых нам неизвестны. Да что Киев? На
месте нашей холмогорской Денисовки, как гласит предание, на холме в ельнике,
там, где теперь церковь Димитрия, стоял идол по имени Юмала. Видимо, сей
кумир настолько был привлекателен, что разбойные норманны напали на капище
и, перебив стражу, похитили Юмалу со всеми драгоценностями. На юге Руси до
сей поры сохранились каменные поклонные кресты и каменные бабы-статуи
одиннадцатого века и более ранние. А не случалось ли тебе бывать в селе
Кривом нашей Холмогорской округи? Там в церкви есть деревянная скульптура
Георгия, поражающего копьем дракона - вещь изумительная по выдумке и
исполнению мастера. А когда я шел за обозом в Москву, то попутно был в
шенкурском селении Топсе. Там неведомо с каких времен находится резная из
дерева Голгофа, из пяти крупных фигур состоящая. Да мало ли на севере
подобных скульптурных изображений в скитах и монастырях поморья? Не мрамор,
не гранит, а древо, покорно поддающееся топору и ножу, -вот материал, коим
довольствовались в досельные времена наши северные ваятели-самородки...
- Много такого и я видел своими глазами, - сказал Федот - и нечто
подобное мог бы и сам сделать.
- Верю, охотно верю, - отозвался Ломоносов, - а поучившись, сделаешь
еще лучше. Не учась, говорит пословица, и попом не станешь...
Ломоносов помолчал, ласково и пытливо глядя на земляка своего. И вдруг
осенённый новой мыслью, заговорил оживленно:
- В Академии художеств осенью начнется обучение. Ждут еще профессоров
из Парижа, подыскивают доктора, чтобы учил познавать строение тела. Все это
скоро будет. Месяца через три-четыре и ты займешь в Академии место. А пока,
дорогой земляк, с будущей недели, до открытия Академии, поработай при дворце
и сумей извлечь из этого пользу. Известно мне, что во дворец требуются
чернорабочие, истопники и прочие для простых дел люди. Через посредство
дворцовой конторы могу я тебя на некоторое время туда устроить. Для чего это
надобно? - спросил сам себя Ломоносов и пояснил тут же: - Дворец дивен
великолепием своим, искусствами знатнейших мастеров живописи, скульптуры и
архитектуры. Присмотрись к предметам, дворец украшающим, и тогда тебе станет