"Константин Иванович Коничев. Из моей копилки" - читать интересную книгу автора

Подвижный и энергичный, как говорят, легкий на подъем, полный жажды все
знать, особенно о родном Севере, - таким входил дядя Костя в жизнь тех, с
кем потом общался и был связан узами дружбы многие годы. Совершенно
неожиданно он мог появиться в вологодских краях только потому, что кто-то из
друзей сообщал: в глухой лесной деревушке у какой-то ветхой старухи видели
старинную рукописную книгу или где-то откопали горшок каких-то допотопных
монет. И вот дядя Костя позвякивает старинной медью, развертывает свитки,
восхищается древнерусскими лубками, увлеченно рассказывает, делится новыми
замыслами.
Совсем недавно, кажется, была от него весточка из Ленинграда, а через
несколько дней является и сам он, полный впечатлений от встречи с
череповецкими металлургами. "По пути", оказывается, заворачивал еще и в
Ферапонтово, чтобы поглядеть на фрески Дионисия. Назавтра уже беседует с
вологжанами, читает землякам свои новые страницы, советуется, выпытывает
что-то...
Через некоторое время уже идут от него пестрые открытки откуда-нибудь
из Египта или из Греции, а в шутейном послании сообщается, скажем, такое:
"Был в Афинах, Дельфах, Коринфе, Спарте, остальное покажу на карте. Поездкой
предоволен, но рад, что плетусь в Ленинград". А потом приходит книга "По
дорогам Эллады" с этой картой поездок и с напоминанием о том, что ее автор
смолоду не боялся шататься по чужим деревням...
Самым, пожалуй, впечатляющим оказалось путешествие в экваториальную
Африку - в Нигер, Того, Верхнюю Вольту, Дагомею, Габон. В книге "Там, где
рвут оковы рабства" писатель особенно тепло рассказывал о встрече с
Альбертом Швейцером. Не забыл своего русского гостя и сам знаменитый доктор
и ученый, писавший в марте 1962 года в Россию: "Передайте господину
Коничеву, что я тронут приветствием, которое он мне прислал и на которое я
отвечаю искренним приветствием. Мы сохранили добрые воспоминания о нем"*.
______________
* "Альберт Швейцер - великий гуманист XX века". М. Наука, 1970, с. 231.

И вновь собирается Константин Иванович в дорогу, и опять ждет своего
хозяина тихая квартирка на Дворцовой набережной в Ленинграде...
В кабинете, на рабочем столе писателя - величественная фигура Петра
Первого работы Павла Антокольского, модель памятника в Архангельске, кипы
писем от друзей, читателей, собратьев по перу; над столом - вологодские
пейзажи; в шкафах - книги редкие, рукописные сборники, собрания
фольклористов и этнографов. И все это о Севере, о прошлом и настоящем
родного писателю края, с которым связана вся жизнь, почти каждая строка в
его писаниях. А писал дядя Костя много, иногда даже спешил, но всегда
оставался верен жизни, неизменно обращаясь в своей работе к судьбе родной
ему северной деревни. Именно это отмечал Михаил Дудин в творчестве
Константина Коничева как определяющее обстоятельство: "Он оставил добрые
книги о добрых людях своей Вологодчины, своего Севера, они будут жить долго,
пока живет его народ, пытливый и талантливый, в который он верил, которому
служил всей своей жизнью"*.
______________
* Дудин М. "Служа всей жизнью". - Красный Север, 1974, 26 февр.