"Конкурс 2 Obec.Ractet. МАРТОВСКИЕ ИДЫ" - читать интересную книгу автора

Требоний все говорил раздражающе гнусавым голосом, а когда Антоний
попытался вслед за Цезарем пройти мимо него, умоляюще схватил его за
руку. Сзади прервался разговор ликторов. В спину смотрели. "Ах я же
теперь консул. И должен всякого болтуна выслушивать. Ладно, Требоний,
послушаем. Поместье брата? Помочь в суде?! Он что, не видит, с кем
разговаривает?"- Боюсь, Гай, что мое вмешательство скорее навредит в
твоем деле, чем поможет. Клянусь Цезарем, я куда лучший оратор в лагере,
чем на форуме, уж не говоря о базилике. Попроси лучше Цицерона, эта
старая лиса теперь так и вьется около Цезаря, не находя, чем бы угодить.
Его нет сегодня? Тогда...- из глубины портика донеслись возгласы, топот
ног. В неожиданном прямом взгляде Требония вдруг сверкнуло торжество.
"Цезарь! Что они делают? Кто..."- рука скользнула по одежде в
бесполезной попытке найти меч. Крики в портике все громче. "Один. Что
делать? Ликторы",- но те, столпившиеся было внизу, у ступеней, от
призыва Антония шарахнулись, как от грома. Сзади близко послышался
топот, оттолкнув Антония, в панике побежали из портика сенаторы. Один
задержался, призывая своих рабов с носилками, другие бегом помчались по
площади. Требоний куда-то вдруг пропал. Антоний, лицом к выходу, шагнул
назад, оступился, чуть не упал. Кажется, он что-то кричал. Мимо бежали
все новые люди в белых тогах с красной каймой... а этот уже и в крови...
и этот. Кто-то выскочил с мечом в руке. За ним другие. "Рекс. Лигарий.
Аквила. Кассий. Альбин. "Тиран мертв! Свобода!" Мертв?! Они его убили!
Цезарь, почему? За что? О, мой Цезарь..." Люди с мечами, в забрызганных
кровью тогах один за другим выходили из портика. Они собрались в
группку, кричали, потрясая оружием. Один из них вдруг опустил меч на
плечо бежавшего мимо седого сенатора. Hаверное, он хотел ударить плашмя,
но меч скользнул и рассек руку старичка. Брызнула кровь. Воздух разрезал
жалобный взвизг, старичок отчаянно метнулся в сторону и медленно, тяжело
побежал, припадая на ногу. Антония не замечали-- он стоял в стороне. Он
повернулся и нетвердой походкой пошагал прочь.
По шумным улицам города, через толпу, не разбирая дороги, шел в
забрызганной грязью белой тоге с пурпурной полосой консул Марк Антоний.
Люди удивленно затихали и расступались перед ним. Антоний что-то
неразборчиво бормотал, закрывшись ладонями. Иногда он поднимал лицо к
небу и кричал: "Цезарь!" По щекам его текли слезы.

4. Марк Туллий Цицерон, 62 года, сенатор, из "новых людей"

Цицерон так и не пошел сегодня в Сенат. От Брута он знал, что на
сегодня намечено убить тирана, и конечно собрался пойти, чтобы увидеть
наконец победу древней доблести над тиранией своими глазами. Выходя из
дома утром, он в задумчивости остановился у дверей. Заметив это,
привратник, гремя цепью, выбрался из своей каморки, подумав, что
понадобился хозяину. Хозяин, наклонив седую голову, стоял в воротах. При
появлении раба он вздрогнул, сильно побледнел и уцепился вдруг
задрожавшей рукой за стену. Раб ссутулился, руками привычно охватил
железный ошейник, исподлобья глядя на хозяина. -Иди... иди,- слабым
голосом выдавил хозяин. Этот раб... как там его зовут... неожиданным
появлением у порога отчего-то напомнил Цицерону о посетителях, пришедших