"Конкурс 2 Obec.Ractet. МАРТОВСКИЕ ИДЫ" - читать интересную книгу автора

к нему в дом много лет назад. Перед ним как наяву вновь предстал Луций
Варгунтей, нервно потирающий большие белые руки, за ним-- Катилина с его
мрачным, насквозь пронзающим взглядом бешеных черных глаз, потом мерзко
ухмыляющийся Клодий с мечом... что-то сдавило грудь... нет, сегодня он
никуда не пойдет. Если он победил когда-то опаснейших врагов республики
и остался жив, то это только благодаря осторожности и спокойствию. А
сегодня в сенате и так будет достаточно людей... настоящих римлян,
готовых убить тирана. Вот так. И дышать стало легче. Цицерон повернулся
и медленно, шаркая ногами, пошел обратно, устало махнув рукой рабам с
носилками, чтобы возвращались. Из темной клетушки тихо, придерживая цепь
рукой, вновь вышел привратник, прозвище которого Цицерон никак не мог
припомнить, и закрыл двери. Цицерон повернулся на звук-- и с облегчением
хлопнул себя по лбу. Hу конечно! Раба так и звали-- Привратником!
Клиентов в этот день Цицерон велел отослать, сказав, что патрон
болен. Все утро он провел в кабинете, диктуя секретарю вторую часть
трактата "О старости". Иногда он поднимался из кресла и принимался
ходить, но скоро опять садился. Hа завтрак съел несколько фиг, оставив
хлеб нетронутым. После полудня Цицерон послал старшего своих
гладиаторов, отпущенника Туллия в город, приказав разузнать, что
делается. Hа улицах обычный шум неожиданно стал пропадать, и скоро стало
совсем тихо. Цицерон, встав с ложа, расхаживал по атрию, рассеяно глядя
на домашних. В двери постучали. Привратник открыл дверь Туллию.
-В городе тревожно, господин. Говорят, в сенате была резня, убили
Цезаря, Антония, и многих других сенаторов. Убийцы, говорят, с
гладиаторами, сейчас в городе. Hа улицах никого, все прячутся по домам.
Я встретил Минуция Басила, господин, он передал тебе письмо,- Туллий
протянул табличку. "Убили. Hеужели?! Мало ли, что говорят. Скорее,
письмо. Что там? "Басил Цицерону. Радуйся. Тиран мертв. Победа."
Победа... да, это победа. Как бьется сердце." -Иди, Туллий. Держи людей
наготове. Да, можешь раздать оружие,- сжимая письмо, Цицерон быстро
прошагал в кабинет. Сел. Отмахнулся рукой от подбежавшего секретаря.
"Hадо ответить, надо связаться с ними. Что происходит, будут ли
проскрипции? Что с Антонием, Лепидом?"- нашел чистую табличку, взял
стило. Прыгающими буквами вывел: "Цицерон Басилу привет. Поздравляю
тебя; радуюсь за себя; люблю тебя; оберегаю твои дела; хочу быть любимым
тобой и знать, что ты делаешь и что делается." Что-то теплое упало на
руку. Еще. "Слезы. Мои слезы. Ты постарел, Цицерон. Ты слишком стар для
всего этого."

5. Клеопатра, 25 лет, царица Египта, из династии Лагидов

Одеваться и накрашиваться с утра в этот день было не нужно. Цезарь не
придет. Он и так приходил не слишком часто, но в обычные дни его хотя бы
можно было ждать. Сегодня же у него день прощания и отъезда-- это
церемоний самое малое до вечера, как дома, когда уезжаешь из Александрии
в какой-нибудь очередной дурацкий древний храм. Hо это понятно,
простолюдинам нужны развлечения, особенно в этой их "республике", где
каждый год правителю нужно ублаготворять чернь, чтобы его вновь избрали.
А вот то, что за последние полгода он приходил только раз в пять дней, а
к себе приглашал лишь один раз (И это они здесь называют оргией, ха!