"Майкл Коннелли. Поэт " - читать интересную книгу автора

городской хроники, и рассказал ему, что собираюсь вытащить на свет дело
Лофтон. В газете мой опыт мог пойти вдогонку прошлым новостям и принести
реальную статью. Это дело расследовал брат, напомнил я Гленну, так что о нем
захотят говорить только со мной. Гленн не колебался, не рассуждал о времени
и силах, потраченных Джексоном. Все, что заботило Гленна, - получить
информацию, которую не смогла напечатать "Пост". Из его кабинета я вышел,
имея все полномочия.
Ошибка состояла в том, что я проговорился Гленну заранее, еще до беседы
с братом. На следующий день я встретил Шона в двух кварталах от редакции
"Роки" - мы оба заскочили на ленч в заведение для полицейских. Здесь я
рассказал ему о редакционном задании. Шон посоветовал дать задний ход.
- Джек, откажись. Я не могу тебе помочь.
- О чем ты говоришь? Это твое дело!
- Это мое дело, но я не буду сотрудничать с тобой или кем бы то ни
было, кто хочет о нем написать. Мне известно немногое. И все останется так,
как есть.
Он глядел в сторону, куда-то сквозь пространство. Имелась у Шона такая
досадная привычка - не смотреть в глаза при разговоре в том случае, если ты
с ним не согласен. Иногда я в такой ситуации прыгал на него и валил на
спину. В детстве. Теперь все иначе. Жаль.
- Шон, тема слишком интересная. Ты должен...
- Я никому ничего не должен. Джек, это дело - дерьмо. Понял? Я не в
состоянии о нем забыть. И не стану увеличивать ваши тиражи за счет этой
грязи.
- Ладно тебе, я как-никак журналист. Послушай, мне нет дела, продается
газета лучше или хуже. Такая история - это же тема! Мне по фигу "Роки", ты
сам знаешь, что я об этом думаю.
Наконец Шон посмотрел на меня.
- Теперь ты тоже знаешь, что я думаю об этом деле, - проговорил он.
Я молча потянулся за сигаретой. Вполне мог и потерпеть - я бросал
курить и дошел уже до полупачки в день. Но так как брата дым раздражал, я
закурил специально, чтобы как-то подействовать на Шона.
- Это помещение для некурящих, Джек.
- Так посади меня за решетку. Наконец хоть кого-то арестуешь.
- Почему ты ведешь себя как засранец, когда не получаешь свое?
- А почему ты сам такой же засранец? Не хочешь ничего объяснять, да? Ты
просто не желаешь позволить мне копаться в деле, которое говорит о твоем
провале!
- Не пытайся бить ниже пояса. Сам знаешь, бесполезно. Он был прав. Это
никогда не помогало.
- И что? Хочешь сохранить этот маленький "ужастик" лично для себя?
- Да, что-то вроде этого. Можешь так и сказать.

* * *

В машине с Векслером и Сент-Луисом я сидел, скрестив на груди руки.
Словно удерживал себя от раздвоения личности.
Чем дальше шли размышления о брате, тем меньше смысла Я находил во всей
истории. Даже зная, что дело Лофтон сильно действовало ему на психику,
трудно представить что-то, способное довести Шона до самоубийства.