"Александр Терентьевич Кононов. Повесть о верном сердце " - читать интересную книгу автора

Неподалеку стояли работник Минай, Катин отец, старый Трофимов,
арендатор пан Пшечинский, а у крыльца - сама Перфильевна с дочками.
Ян молча, с сухими глазами, пошел к сажалке - ломать прутья.
Редаль спокойно говорил:
- Ту лозину кинь: она сухая, сломается. Выбирай, которая покрепче.
Потом он порол сына, и все глядели на это. Гришу начала трясти
незнакомая ему до того мелкая неодолимая дрожь.
Сколько времени это продолжалось? Ян не кричал, молча давился плачем.
Наконец Перфильевна подошла ближе и велела:
- Не бей больше. Ладно. За игрушку десять рублей плачено, их розгой
не выбьешь.
- Я верну вам эти деньги, - ответил Редаль.
Он сказал это гордо, подняв голову. И что-то в его голосе, видно,
пришлось не по сердцу Перфильевне.
- "Ферну эти теньги"! - передразнила она и, сердито плюнув, ушла.
Она всегда плевалась, когда ее рассердят. Она часто кричала на всю
усадьбу со своего резного крыльца - плевалась и кричала на арендаторов,
панов Пшечинских, на испольщиков, на Гришиного отца. Щеки у нее тогда
становились румяными, глаза темнели. На Перфильевне был нарядный фартук в
полоску, с наплечниками в сборках, как эполеты французского барабанщика из
книги "Бабушкины полдники".
Ян молча застегивал штаны. Редаль закричал ему по-латышски:
- Эй тулин уз маям, палайдны! - И повторил по-русски: - Иди домой,
озорник!
Тут прибежала с огорода Гришина мать и, еще не разобрав как следует,
что случилось, рывком схватила сына, потащила к дому. Ну разве ж те
колотушки, что достались Грише, можно сравнить с казнью лесникова сына!
Правда, спина у Гриши долго ныла от материнских тумаков. Спина еще
ныла, когда он прибежал - уже под вечер - в избу лесника. Окна в избе были
маленькие, стекла в них - почти черные от старости и долголетней пыли.
Легкий звон висел в этой темной избе: мухи, звеня, бились в стекла -
просились на волю.
Августа Редаля не было дома. На земляном полу сидел Ян и плакал.
Гриша опустился рядом с ним и жарко зашептал:
- Не плачь... Давай убежим... Уйдем далеко-далеко, хочешь?
Ян не отвечал.
- Хочешь, пойдем искать Железный ручей?
Ян вытер слезы и сказал:
- Уйдем к лесным братьям...
С недавних пор в усадьбе часто говорили про лесных братьев, и всегда
вполголоса, оглядываясь. А то и шепотом.
И все-таки Гриша словно видел их: идут братья по лесу, высокие,
кудрявые, похожие друг на друга. И за поясом у каждого - острый топор.
Идут братья по лесу, никого не боятся...
Открылась дверь, на пороге показался Август Редаль, и Гриша, нырнув
ему под руку, спасся бегством: он боялся теперь этого неторопливого
человека.
Домой ему не хотелось. Он остановился у колодезного журавля, откуда
далеко было видно и поле, и лес за полем, и уже широко разлившийся над
лесом закат.