"Ширли Конран. Тигриные глаза (Том 2) " - читать интересную книгу автора

бюро тридцатых годов, где четыре ряда секретарш что есть мочи колотили по
пишущим машинкам под надзором сухопарой дамы с бешеными глазами в розовом
костюме от Шанель. Она направила Плам в главную приемную со стеллажами с
картинами, над которыми колдовала молодая блондинка в длинном черном
свитере и высоких красных сапогах, говорившая на безупречном английском, да
еще с аристократическим произношением. Плам объяснила ей, что только что
видела, как в их здание вошел ее старый друг Ричард Степман, но потеряла
его в бесчисленных коридорах.
Блондинка ответила, что мсье Степман уже ушел, оставив картину для
продажи. У них есть только его лондонский адрес. Пока она выписывала его на
листок бумаги, Плам оглядела помещение, где все было продумано до мелочей.
Стоявший с ленивым видом охранник сразу же насторожился, когда она подошла
к стеллажам и стала разглядывать картины. Затем она прошла к картине, на
которой было сосредоточено главное внимание охранника. Это был небольшой
рисунок Брака с изображением двух чаек, выполненный гуашью с серой и
желтоватой размывкой. Чувствуя что-то знакомое, Плам пыталась вспомнить,
где она видела этого Брака. Несомненно, подлинный, он был слишком ценным,
чтобы продаваться на этом второразрядном аукционе. "Зачем кому-то нужно
нести ценнейшие картины сюда, где за них не дадут и половины того, что
можно сорвать на главных аукционах?" - недоумевала Плам. Наверное, все дело
в том, что подробности здешних продаж не разносятся по всему миру, как это
бывает при сделках на престижных распродажах. Скорее всего "Леви-Фонтэн" -
это наиболее подходящее место для сбыта картин, которые оказываются слишком
"горячими" для того, чтобы продавать их в Лондоне или Нью-Йорке.
- Этот Брак пойдет с молотка в среду, - сообщила девушка в бесконечно
высоких красных сапогах. - И наверняка по самой дорогой цене.
- Он очень хорош, - согласилась Плам. - А кто владелец?
- Анонимный. Он заинтересовал вас? Хотите посмотреть каталог?
Взяв предложенный каталог, Плам спросила между прочим:
- А что продает мсье Степман?
- Набросок Аугустуса Джона. Просто прелесть. Его сейчас фотографируют
в нашей студии. Мсье впервые продает у нас. Он наш новый клиент.
- Как вы думаете, почему он продает здесь, а не в Лондоне?
Девушка пожала плечами.
- Ему рекомендовал нас другой англичанин, который давно уже продает
картины здесь. Может быть, вы знаете мсье Боумана?
- Даже очень хорошо.
Ничего больше разузнать не удалось. Не удалось также взглянуть и на
набросок Джона. Как только взгляд девушки в красных сапогах стал
настороженно-подозрительным, Плам ретировалась.
Медленно возвращаясь к своей машине, она недоумевала, зачем Дугласу
Боуману нужно скрывать свое имя, продавая картины. Может быть, для того,
чтобы не платить налоги с прибылей? Может быть, Чарли вез картины своего
отца, когда Лео заметил его на пароме? Тогда в этом нет ничего
сомнительного, и она может вычеркнуть Чарли из списка подозреваемых.
Но это не объясняет странного поведения Ричарда Степмана по пути из
Лондона в Париж.
Интересно, а действительно ли это набросок Джона?

***