"Ширли Конран. Остров амазонок" - читать интересную книгу автора

СВЕТ?" С другой стороны, Пэтти готова была признать, что быть "исключительно
домохозяйкой" - так описывала свое житье-бытье сама Анни - это был
единственно возможный способ существования в той семье.
Пэтти побежала до того места, которое означало половину преодоленного
пути, и, не останавливаясь, повернула к дому. Теперь она бежала в среднем
темпе. Навстречу ей попадались другие бегуны, и лишь немногие из них
удерживались от того, чтобы не бросить ей вдогонку восхищенный взгляд. Она
уже привыкла к этому. У нее была очень стройная и атлетическая фигура,
высокий рост, ей была присуща природная грация, которой так не хватает
многим людям, занимающимся бегом, ее профиль напоминал профиль грейхаунда,
готового броситься вперед, белокурые прямые волосы были подстрижены "под
мальчика", а светлые брови образовывали прямую полоску над узким изящным
носом. У Пэтти был небольшой, правильной формы рот и точеный подбородок, как
на картинах Микеланджело.
Пэтти выросла на маленьком полуострове, выдававшемся в бухту
Сан-Франциско. Она начала бегать еще в Стэнфорде. Для того чтобы попасть
туда, недостаточно быть богатым человеком. Нужно еще быть одаренным. Пэтти
была хорошей студенткой, потому что обладала почти фотографической памятью.
Впрочем, она была непоседа, и ей недоставало умения концентрироваться. У
Пэтти можно было справляться по всем техническим вопросам, не утруждая себя
заглядывать в справочник. Чарли так и поступал. За это он и обожал Пэтти.
Ведь она никогда не допускала ошибок.
По какой-то печальной иронии судьбы у такой совершенной женщины,
обладавшей железным здоровьем, родился малыш с тяжелейшим недугом - spina
bifida. Эта болезнь не имела радикального лечения и требовала от тех, кто
ухаживал за больным, нечеловеческого терпения. С мозгом у Стефена, к
счастью, все было нормально. Более того, казалось, что у Пэтти растет
смышленый мальчуган с живым и пытливым умом. Но была в этом и оборотная
сторона медали. Мальчику суждено было рано осознать свое физическое
убожество и очень от этого страдать. Из-за врожденного уродства и нарушения
функций спинного мозга у мальчика были деформированы конечности, что
обрекало его на пожизненную беспомощность и к тому же недержание. Доктор Бэк
заверил их, что Стефен благополучно достигнет зрелости, но нормальным
человеком он, конечно, никогда не будет.
Чарли в этой ситуации проявил себя лучшим образом. Они еще больше
привязались друг к другу в этой маленькой, выкрашенной в веселые светлые
тона больничной палате. Чарли сказал Пэтти, что они не должны терзаться, так
как не их вина в том, что родился больной малыш.
Прижимая к груди своего ребенка, Пэтти наотрез отказалась сдавать его в
дом малютки еще до того, как Чарли начал объяснять ей все преимущества этого
шага. Стефен был их сыном. У него было такое очаровательное личико, а
большие голубые глаза смотрели на нее с таким доверием!.. Единственный дом,
который должен узнать Стефен, это дом его родителей. Они его породили на
свет, они его и должны вырастить. А забота о нем... Что ж, по крайней мере,
этим они могли хоть как-то загладить ту вину, которую все-таки в глубине
души ощущали.
Прошло восемь лет со времени рождения Стефена, и Пэтти ни на шаг не
отходила от своего сына, а медицинские счета лились полноводной рекой. Из-за
постоянных огромных расходов на Стефена им не удавалось откладывать деньги,
которые помогли бы ему же. Ведь Стефен нуждался в круглосуточной опеке до