"Владимир Константинов. Жестокие игры 2 (роман)" - читать интересную книгу автора

он положиться никак не мог. Виктор Ильич прекрасно помнил, как Руслан его
за грудки в ресторане. Едва душу не вытряс, янычар. Прямо, как
хунвейбиновец какой. Сущий злодей! Нет, братья все могли испортить. Если
там, в Москве, за грудки, то здесь и голову могут того... Слишком много на
себя, ага. Нет, от них надо избавляться. Однозначно. Во всяком случае, от
Руслана. Но можно ли в столь опасном деле положиться на этого абрека? Он,
Сосновский, не имеет права того... Ошибиться не имеет, ага. Что же делать?
Тут занервничаешь, ага. Можно конечно и опытных киллеров. Но очень опасно.
Хорошо если бы вот этот вот согласился. Хорошо бы. Надо попробовать. Ничего
другого у него ни того этого. Должен согласиться. Молодой. Амбиции там и
все такое. Надо рискнуть. А если не согласится... Что ж, тем хуже для него.
У него нет иного выбора. Стоит только кивнуть Махмуду и... Вот именно.
Он дружески похлопал Бахметова по плечу, радушно проговорил:
- Завидую я вам, Тагир Казбекович. Завидую. Когда в стране, а у вас
все того... Молодцом! Джигит! Настоящий джигит! Ха-ха-ха! Хи-хи-хи! -
Внезапно он оборвал смех. Лицо его стало серьезным и напряженным. У правого
глаза задергалась жилка. - А как вы относитесь к Руслану Татиеву?
И только тут Бахметов догадался, что Сосновского по каким-то причинам
перестал устраивать Татиев. И именно с ним, Тагиром, олигарх связывает
какие-то планы. Вот отчего это встреча организована в строжайшей
секретности в пригороде Владикавказа. Что же между ними произошло в Москве?
Руслан вернулся весьма довольный, сказал, что все отлично. Но Сосновский по
всему так не думает. И Тагир почувствовал смертельную опасность. Понял, что
у него нет иной альтернативы, как соглашаться с предложением Сосновского.
Иначе... Иначе он уже никогда не будет себя мучить вопросом: что делать? Но
этот хитрый лис вряд ли удовлетвориться его "честным" словом. Нет, он не
так воспитан. Обязательно заставит подписать какую-нибудь бумагу.
- А это разве имеет какое-нибудь отношение к делу? - спросил он
дипломатично.
- Имеет, - жестко ответил коммерсант. - Еще как, ага. Не кажется ли
вам, что он того этого... Что вконец обнаглел, понимаете ли, а?
Итуиция Бахметова не подвела - между Татитевым и Сосновским в Москве
произошло что-то очень серьезное. И теперь этот плешивый черт хочет
избавиться от своего недавнего приятеля его, Тагира, руками. Ловко!
Впрочем, он не против. Они оба были ему глубоко антипатичны. С большим
удовольствием он решил бы их обоих. А так... Так удовльствие будет лишь
наполовину. Усмехнвшись, ответил:
- Но мне кажется, Виктор Ильич, что он всегда был таким.
- Да?! - сделал удивленное лицо Сосновский. - Не замечал. Но вы
того... Очень может быть, ага. Слишком возмнил о себе... Под угрозу все
дело, ага. Мы этого допустить не того. Слишком много вложили, чтобы вот так
вот... Негодяй!
Бахметову до тошноты надоел словесный понос олигарха и он решил
положить этому конец, напрямую спросил:
- Что вы хотите от меня?
Черные глазки Сосновского ещё быстрее забегали туда-сюда, туда-сюда.
Лицо пошло красными пятнами, стало злым, нехорошим. Он не любил когда его
перебивали. И когда вот так вот. Не любил. Этим вопросом будто к стенаке
того... Будто к стенке, ага, припер. Сукин сын!
- Я хочу, чтобы вы нас от него избавили, - вынужден был ответить