"Юрий Иванович Константинов. Палач и Дева" - читать интересную книгу автора

Эрчи сопел, с трудом занося над собой тяжелый двуручный меч. Краем
глаза я заметил, как неуверенно подрагивает в его руках широкая полоса
смертоносного металла...
В следующий миг шейные позвонки будто обдало кипятком. Что-то со
звоном хрустнуло у самого затылка.
Я поднял голову и увидел низкорослого мучителя, замершего в
обескураженной позе. Эрчи сжимал в руках косо обломленный остаток клинка.
Другая, половина торчала из плахи. Произошло невероятное - меч сломался о
мою шею.
По законам королевства меня полагалось освободить. Но у его
святейшества имелись веские основания считать бывшего палача личным врагом.
Для меня могли сделать исключение.
Выпрямившись, я наблюдал, как глухо и недовольно шумит толпа, не
дождавшаяся кровавого зрелища. Монахи у помоста нервничали. Вокруг кресла
королевской свиты заметно прибавилось гвардейцев. Святой отец шептал
что-то, склонясь к уху короля. Тот морщился удивленно. После некоторого
раздумья кивнул.
"Виселица!" - злорадно шелестело в толпе.
Два дюжих заплечных дел мастера поднялись на помост, брезгливо
переступив через съежившегося Эрчи, и повели меня к виселице. Они
торопились. Толстая веревка упала на плечи. Палачи осмотрели петлю,
проверили крепость узла. Хотели завязать глаза, но я воспротивился, и они
не решились спорить.
На площади стало тихо. Где-то в толпе плакал грудной ребенок.
Мощным ударом палачи выбили из-под меня дощатую подставку. Тело
рухнуло вниз, шершавая петля резанула подбородок, и... я стал на ноги.
Оборвавшаяся веревка болталась под перекладиной.
Разом ахнули сотни глоток. И тут же гром возмущенных криков,
проклятий, пронзительный свист накатился на помост. В палачей летели камни
и гнилые овощи. Невдалеке, упав на колени, корчился и рвал на себе волосы
Эрчи.
Сияющие глаза Девы нашли меня. Я все понял. Только ей под силу было
выхватить меня из объятий смерти, хотя самой осталось жить мгновения. Губы
Девы шевелились. В шуме, сотрясавшем площадь, я не. мог различить слов, но
догадался, почувствовал их сердцем: "У тебя будут сильные, гордые дети,
Вир!.."
Святой отец безуспешно пытался укрыться от разъяренного взгляда
короля. Палачи смотрели на меня с суеверным ужасом. Страх светился и в
глазах его величества, торопливо взмахнувшего рукой с зажатой в ней
перчаткой. С меня сняли петлю, развязали сведенные сзади руки. Я был
свободен.
Толпа расступилась, молча и покорно давая дорогу. За спиной
потрескивал поджигаемый хворост. Я не оглядывался. Не хотел, чтобы монахи
видели слезы на моих щеках. И все же не выдержал, рванулся назад, услыхав
короткий сдавленный крик. Чьи-то руки мягко удержали меня. Эти же руки
немного погодя вложили в ладони хлеб и кувшин с молоком.
- Она погибла достойно, как настоящий человек! - сказал старый горец.
Горянка с ребенком на руках, приблизившись ко мне, проговорила:
- Мы знаем о тебе. Она посылала нам весточки из темницы. Мы - друзья
твои, Вир.