"Тадеуш Конвицкий. Чтиво" - читать интересную книгу автора

Почему один мой невинный, непреднамеренный поступок вызвал лавину
гадких, просто омерзительных последствий. Проклятые именины.
Корсак вывел меня в коридор. Маляры уже разошлись. Несколько
полицейских возились с алкашами, орало включенное на полную мощность радио.
Пробегавший мимо молодой человек крикнул Корсаку:
- Есть уже анкетные данные. Ее зовут Вера Карновская.
Комиссар остановился в том месте, где коридор сворачивал вправо.
Задумчиво уставился на заляпанный известкой пол.
- Вам что-нибудь говорит эта фамилия?
- Нет. Ничего. Хотя... не знаю. Может, когда-нибудь слышал.
Я бы, вероятно, покраснел, если б мог, - мне почему-то показалось, что
я вру.
Помещение было похоже на гостиничный номер. У стен друг против друга
стояли две узкие койки, посередине - стол и два вполне приличных стула. А на
столе я увидел стакан недопитого чая.
- Надеюсь, вас это устроит, - сказал Корсак. - Отдыхайте.
И вышел. Щелкнул замок. Где-то в темноте за зарешеченным окном бурно
отмечали именины. Возможно, тезки хозяина дома, где я был. Все во мне
разладилось. Надо взять себя в руки. Но зачем. Что случилось. И как это я
влип в такую идиотскую историю.
Я присел к столу и протянул руку к стакану с чаем. Тогда из вороха
серых, как мешки, одеял на койке вынырнул пузатый коротышка
- Угощайся, - едва слышно прохрипел он; звук его голоса больше походил
на шипенье, чем на нормальную человеческую речь. - Я тебя давно поджидаю.
Это ты убил женщину?
- Я? Нет. Я никого не убивал.
- Ну конечно. Уточним позже,- рассмеялся он, слезая с койки. На нем был
изношенный полувоенный костюм. Зеленая повязка стягивала всклокоченные,
необыкновенно густые черные волосы, тронутые сединой. На куртке были нашиты
гнезда для патронов, в выцветших зеленых штанах я заметил множество
карманов. Даже носки смахивали на портянки.
Но больше всего меня поразила его голова. Огромная, с широким, сплошь
заросшим полуседой щетиной лицом, на котором белели только глазницы с
невидимыми зрачками да узкая полоска лба.
- Я всем говорю "ты". Такая у меня привычка. А ко мне можешь
обращаться:
"пан президент". Потом объясню почему.
- Хорошо, с удовольствием. Но мне бы лечь, я едва живой.
- Тогда выпей чайку и в постельку. Тебе тоже назначили психиатрическую
экспертизу?
- Не знаю. Меня только что привезли. Голова ужасно гудит.
- Со мной можешь откровенно. Я - фигура общественная.
Когда он говорил, во рту у него, почему-то напоминавшем вокзальный
сортир, происходили какие-то пугающие процессы. Два почерневших верхних зуба
странным образом двигались сами по себе, не совпадая с движением губ.
Внутри темной пасти что-то клубилось, клокотало, зловеще поблескивало.
Тем не менее эта волосатая образина чем-то смахивала на сказочное доброе
чудовище.
- У меня ощущение, будто жизнь кончена. Президент беззвучно рассмеялся.
Во рту его что-то перекатывалось, лопались какие-то пузырьки, губы червяками