"Николай Коняев. Власов: два лица генерала " - читать интересную книгу автора

Важно, что пытки и унижения надломили генерала и оправиться от
пережитого ему удалось далеко не сразу, хотя в ноябре 1941 года Кирилл
Афанасьевич уже командовал 4-й армией, которая взяла Тихвин, а после
освобождения города - Волховским, только что сформированным фронтом. [58]
Но в марте сорок второго победы для Кирилла Афанасьевича остались
позади.
Директиву Ставки "разбить противника, обороняющегося по западному
берегу реки Волхов, и... главными силами армий выйти на фронт Любань - ст.
Чолово", чтобы затем решить задачу по деблокаде Ленинграда, Мерецкову
выполнить не удалось. Обессиленные, измотанные в бессмысленных боях армии
Волховского фронта не сумели даже выйти на рубеж, с которого планировалось
начать основную операцию.
Как справедливо отмечает непосредственный участник боев Иммануил Левин,
Любаньскую операцию можно разбить на два этапа. "Первый, как предписывалось
директивой Ставки, поражал масштабностью и красотой. 59-я, 2-я Ударная, 4-я
и 5-я армии прорывают на своих участках вражеские позиции и, поддерживая
друг друга, рвутся строго на Запад с выходом на Волосово и Лугу".
Этот этап операции Мерецков провалил.
Среди причин провала нельзя не упомянуть и о том, что, предпочитая
милую сердцу еще по временам финской кампании лобовую атаку, Мерецков
равномерно рассредоточил танки и орудия по всему фронту. В результате он не
сумел - Тихвинская группировка немцев была зажата с трех сторон нашими
армиями - использовать стратегически выгодное положение и растратил живую
силу армий на выдавливание немцев за Волхов. Только в конце декабря наши
войска преодолели этот рубеж.
Однако главная причина провала операции все-таки не в этом
стратегическом просчете, а в страхах Кирилла Афанасьевича снова попасть в
руки нового Шварцмана, в паническом нежелании Мерецкова брать на себя
ответственность.
"Уважаемый Кирилл Афанасьевич! - писал перед Новым годом К.А. Мерецкову
И.В. Сталин. - Дело, которое поручено Вам, является историческим делом.
Освобождение Ленинграда, сами понимаете, великое дело. Я бы хотел, чтобы
предстоящее наступление Волховского фронта не разменивалось на мелкие
стычки, а вылилось в единый мощный удар по врагу. Я не сомневаюсь, что Вы
постараетесь превратить это наступление именно в единый и общий удар по
врагу, опрокидывающий все расчеты немецких захватчиков. Жму руку и желаю Вам
успеха. И. Сталин. 29.12.41 г."...
Это письмо Сталина не только не приободрило Кирилла Афанасьевича, а
повергло его в панику. К Новому году Мерецкову совершенно ясно стало, что
предложенный Ставкой план уже невозможно осуществить наличными силами
фронта.
Полководец, подобный Г.К. Жукову, возможно, и не побоялся бы [59]
объяснить это Сталину, но в Кирилле Афанасьевиче слишком свежа была память о
допросах в НКВД.
Он струсил, и тогда и была совершена первая роковая ошибка.
Кирилл Афанасьевич ввел в наступление свежую 2-ю Ударную армию{24}, не
дожидаясь прорыва немецкой обороны. Как и положено в такой спешке, войска
пошли в наступление без необходимого обеспечения продуктами и боеприпасами.
Положение усложнялось тем, что вел войска 2-й Ударной армии в
наступление бывший заместитель наркома внутренних дел, генерал Г.Г. Соколов,