"Лев Копелев. И сотворил себе кумира..." - читать интересную книгу автора

его стали называть "кино" и это слово сперва казалось мне жаргонно
фамильярным.
В часе езды от Киева у железнодорожных переездов крестьяне накрывали
головы лошадей мешками, крепче ухватывали под уздцы. Сельские лошади еще
шалели, завидя и заслыша поезд.
Осенью 1925 года мой одноклассник, сын преуспевающего врача, вечером,
когда родители ушли, показал мне редкостное сокровище. Черная лакированная
шкатулка, на ней крохотная металлическая рюмка, с плотно воткнутым свинцовым
кристаллом, а рядом на тоненькой стойке короткая проволочная спираль. Он
взял с меня клятву молчать, - чудо было запретным - вручил большой наушник,
щелкнул рычажком и начал осторожно царапать проволокой по кристаллу...
Сквозь шорохи, скрипы, шипенье и свисты внезапно пробилась ниточной струйкой
музыка, потом тихий голос... "говорит Москва, радиостанция имени
Коминтерна..." Я почувствовал себя героем Жюль Верна или Уэллса.
И почти так же внятно запомнились первый звуковой фильм "Концерт",
показанный в Харькове в 1931 году, и первый цветной ("Соловей-соловушка" и в
тот же вечер "Куккарача" - в 1935), и первый телевизор с экраном не больше
открытки,[11] увиденный весной 1940 года в холле гостиницы "Москва".
В нашем столетии некоторые писатели - Уэллс, Замятин, Орвелл, Хаксли
предчувствовали и предсказывали и, видимо, все же надеялись предотвратить
вырождение человечества, растлеваемого безудержным научно-техническим
прогрессом и разными видами тоталитаризма.
Современные философы, естествоиспытатели и социологи обличают "смертные
грехи цивилизации" (Конрад Лоренц), мифологию "машинного века" (Жак Эллюль,
Луис Мамфорд), самообманы фанатиков прогресса (Раймон Арон) и вопреки
жестоким урокам новейшей истории утверждают "принцип надежды" (Эрнст Блох),
идеалы "радикального гуманизма" (Эрих Фромм), призывают обуздать те
бесчеловечные губительные силы, которые человеческий разум пробудил и в
самоубийственном ослеплении продолжает воспроизводить и наращивать (Андрей
Сахаров, Александр Митчерлих, Роберт Ардри, Вольфганг Крауси др.).1
Будут ли наконец услышаны спасительные предостережения, увещания,
призывы?
Австрийский писатель Герберт Цанд печально размышлял о неразрешимых
противоречиях, возникающих из развития "массового" искусства. "Сегодняшнее
общество избирает себе смертных богов, однодневных. Творческий человек
создает непреходящее. Исполнитель производит скоропреходящее... Тот, кто
стремится к преходящему, уже подсознательно не верит в будущее, осененное
атомными грибами, не готовится к будущему. Художник-исполнитель вынужден
осваивать прошлое. (У него самого нет будущего, есть только сегодняшняя
слава.) Приметы одряхления общества." 2
Эти приметы явственны не только в искусстве. Массовое производство
кинофильмов, механических звукозаписей, репродукций - все виды
консервированного, многотиражного, удешевленного искусства ослабляют обаяние
того чуда, без которого нет настоящего художественного творения,
единственного в своем роде, неповторимого.[12]
Массовое производство технических диковин, изобретений,
усовершенствований ослабляет обаяние чудотворной человеческой мысли.
Открытия в макро- и микрокосмосе разрушили те представления об основах
реального мира, о времени и пространстве, которые считались незыблемыми с
тех пор, как люди стали сознавать эти понятия.