"Полина Копылова. ROMA IV" - читать интересную книгу автора

Сейчас она явится. Сейчас она явится в этом рыжем парике Калигулы,
который делает голову несоразмерно большой, подойдет к нему, неслышно
ступая по ковру...
Но за ним пришел раб и позвал на пир.
Пир был на двоих, без музыки и розовых лепестков, и уж тем более без
танцев. Два высоких стула были поставлены вместо лож, а возле тарелок
лежали приборы, больше похожие на цирюльную или палаческую снасть - он
поразился количеству зубьев у вилки, и тому, что зубья эти - железные,
тогда как ручка в виде колонны коринфского ордера - вызолочена. С
удивлением и тайным облегчением он понял, что беседовать за столом не
придется, поскольку Аврелия глядела исключительно в тарелку и уплетала за
обе щеки неизвестные ему варварские разносолы. Ему подали привычные
кушанья, но есть не хотелось.
"Как к ней подступиться?" - спрашивал он себя, ковыряясь в еде.

Его звали Безротый Красс.
За вечно поджатые губы, узкие, как лезвия хирургических ножниц.
Слетавшие с них слова всегда бывали резки.
Теперь в тех глазах, что не успевали от него спрятать, опустив или
отведя взгляд, он читал новое: "Бедняжка Красс!", - и отворачивался сам.
Позор лежал на его плечах золотой цепью, давил горло золотой гривной,
язвил тело золотым шитьем далматик, жег лицо пудрой, какая в ходу у
кинедов, душил благовониями...
Красавчик Красс, милашка Корнелий. Конкубина божьей милостью
императрицы Аврелии. Да какая там конкубина! Даже слова подходящего для его
звания в языке не сыщется. Анфилада все тянулась и тянулась, проклятые
дворцовые лизоблюды все гнули и гнули умелые спины, а разгибаясь, зыркали
снизу вверх наискось - точно шипами плевались ему в затылок, и шипы их
плевков язвили сквозь густой волос парика, сбивая с последней мысли - о
том, что предстоит ему в опочивальне.
И повсюду было очень много солдат. Двое последних запахнули за ними
двери опочивальни, грохнули древками об пол - и грохот, удаляясь,
прокатился по всему дворцу.
Красс думал, что, может, стоит задушить ее периной - неужто он не
справится? Задушить, уйти через окно - там карниз. Добраться до города,
поднять верных...
А что, собственно, творится в городе?
Он ведь и вправду не знал - уехал из дому с утра. Но если Аврелия до
сих пор жива, стало быть, никто не проявил достаточно смелости, чтобы ее
переиграть.
- Говорят, Красс, ты язычник?
- Да, госпожа.
- Чем христианское учение отвращает тебя, Красс?
"Тем, что оно - убежище рабов и лицемеров. Всепрощение - из слабости
или из личной выгоды равно омерзительно... Не все - прощается."
"Нельзя менять веру, не зная ее основ. У меня не было времени на их
изучение, госпожа..."
Не годится.
Ему пришло в голову еще несколько ответов - столь же дерзких. Пауза
тяжелела. Аврелия медленно разоблачалась, из женоподобного юнца превращаясь