"А.Л.Коптелов. Великое кочевье (Роман) (Цикл: "Гражданская война в Сибири") " - читать интересную книгу автора

взглядом, она спросила:
- Вы по фамилии Токушев? Борлаем звать?
- Ие, - подтвердил Токушев. От недоброго предчувствия у него
похолодело сердце.
- Брат про вас поминал... Лежал как в огне, глаза закрыл, а губы
шептали: "Борлай этим волкам зубы выкрошит!.." Знать, про кулаков да
бандитов говорил...
Глаза женщины наполнились слезами. Она подняла белый передник и
утерлась уголком его.
- Не могли от смерти отстоять... И моего - тоже... Вместе воевали, в
один чае успокоились...
Борлай опустил голову, сдерживая слезы, так стиснул зубы, что возле
ушей вздулись желваки.
- Я сиделкой при них была... - сквозь слезы продолжала рассказывать
женщина. - Всю ночь от коек не отходила: то одеяло поправлю, то пить
подам... Худо им станет - врача разбужу... Всякие лекарства давали - не
помогло. Ведь моего в живот ранили, а у твоего брата пуля прошла возле
самого сердца.
Борлай поднял глаза на женщину.
- Парнишка, девчонка есть? - участливо спросил, не зная, как
разделить ее горе.
- Никого нет... - Женщина зарыдала. - Мальчик был - оспа унесла...
- Не надо плакать, - сказал Борлай и тронул плечо женщины, будто это
могло остановить слезы.
- Знаю... - отозвалась она. - Слезами горю не поможешь, но сил нет -
текут и текут...
Глубоко вздохнув, она спросила:
- Может, с Васильем Петровичем поговоришь? Он лечил Адара.
- Много слов говорить - горе больше делать, - сказал Борлай. -
Молчать надо.
И он замолчал. Женщина повела его на кладбище и тоже за всю дорогу не
проронила ни слова, а когда остановились у свежего холмика глины, показала
рукой на тесовый обелиск с красной звездой наверху и чуть слышно
вымолвила:
- В одной могилке лежат.
Взглянув на Борлая, она строго потребовала:
- Сними шапку.
Токушев медленно стянул шапку с головы.
Постояли у могилы, вздохнули и, повернувшись, пошли в село. Борлай
нес шапку за кисть, она болталась у него в руке из стороны в сторону.
- Теперь надень, - сказала женщина. - В штаб пойдем.
Командир части особого назначения Федор Семенович Копосов с газетой в
руках сидел на широкой лавке у стены. Несмотря на усталость, его
задубевшее от горного ветра лицо с желтыми, слегка подстриженными усами
выражало несгибаемую силу и энергию. Гимнастерка у него была застегнута
малиновыми нашивными петлями и подпоясана широким ремнем, оттянутым на
боку деревянной кобурой маузера. Услышав фамилию Токушева, Копосов отложил
газету, встал и участливо пожал руку Борлая.
- Хороший был у вас брат! - сказал он и подтвердил кивком. - Смелый,
как сокол, верный, как правда!