"А.Л.Коптелов. Великое кочевье (Роман) (Цикл: "Гражданская война в Сибири") " - читать интересную книгу автора

3

Чем выше поднимались путники на крутую гору, где каждый шаг -
ступенька, тем низкорослее становилась зелень, угрюмее кедры и холоднее
дыхание ветра. Вот и последние приземистые деревья остались позади. Седые
мхи, крепкие ковры низко стелющейся полярной березки, снежные пятна по
сторонам... А кругом вздымались гребни гор.
Когда лошади, обливаясь потом и дыша учащенно и горячо, на минуту
останавливались, Борлай, придерживаясь за гриву Пегухи, оглядывался на
длинную полоску Каракольской долины, затерявшейся среди гор. Там когда-то
кочевал отец старого Токуша, дед Борлая, пока ту землю не захватили баи.
Дети Токуша с малых лет пошли к зайсану Сапогу Тыдыкову в работники.
Десятилетний Борлай пас отару овец в триста голов, через три года ему
Доверили большое стадо коров, а еще два года спустя он стал пастухом
одного из бесчисленных табунов Сапога. За пятнадцать лет ему удалось
скопить пятьдесят рублей, чтобы уплатить калым за Карамчи. Вскоре после
свадьбы посчастливилось убить в горах дикого марала с пудовыми рогами. На
вырученные деньги он купил лошадь и двух коров. Летом пил свою араку,
ездил по гостям, как настоящий хозяин. Осенью 1916 года его и старшего
брата Адара взяли в армию на тыловые работы. Служили они в разных частях.
Рыли окопы, мерзли в Пинских болотах. На обратном пути Борлай отстал от
эшелона на станции Кинель. Долго плутал по российским дорогам.
Возвратившись в родную долину, он не застал брата дома. Адар ушел с
партизанским отрядом. С тех пор они виделись всего один раз, когда старший
брат приезжал за семьей.
Брат сказал, что Ленин заботится о бедных и что его большие люди
помогают им. И сам он, Адар Токушев, тоже записался в большевики...
Измученная лошадь подымалась по камням, словно по лестнице. Борлай не
видел тропинки, уносясь в прошлое, развертывавшееся перед ним, как
цветистые поляны на этом пестром крутосклоне.
Пять лет огненные вихри кружились по Алтаю - то отряды
буржуазно-националистической земской думы Кара-Корум, то колчаковский
полковник Сатунин, то есаул Кайгородов, то какая-нибудь кулацкая банда.
Хотя родная долина не раз переходила из рук в руки, но русские "горные
орлы", с которыми сроднился Адар, не сдавались. Наоборот, накопив силы в
укромных долинах, они наносили по врагу удар за ударом и освобождали село
за селом, стойбище за стойбищем. Зайсану Тыдыкову и его приспешникам на
некоторое время даже пришлось скрыться за границу.
В апреле 1922 года "горные орлы" вместе с эскадроном красной
кавалерии перевалили через неприступный снежный хребет и ворвались в
последнее гнездо белобандитов. В жарком ночном бою вражеская пуля свалила
Адара с коня. Через два дня Борлай прискакал в село. На пороге дома
деревенского торговца, где в те дни разместился полевой госпиталь, он
столкнулся с высокой дородной русской женщиной. Ее круглое доброе лицо
было усыпано крупными веснушками. Голову она повязала красным платком, так
высоко и так тщательно подобрала волосы, что оголенные уши топорщились и
под ними, как маятники, покачивались увесистые серьги - серебряные
полумесяцы с петухами. Большие синие глаза казались печальными, как
высокогорные цветы водосбора в ненастный день. Окинув Борлая пристальным