"Афанасий Лазаревич Коптелов. Точка опоры (Роман в двух книгах) " - читать интересную книгу автора

durch Wien*". - Пожала плечами. - А я не получила. Выходит, что даже из
простого путеводителя стараются что-то вычитать.
_______________
* Путеводитель по Вене.

И с тревогой в глазах посмотрела сначала на свекровь, потом на мать:
- Как же так? В Прагу  п р о е з д о м  через Вену?! Но ведь Прага-то
ближе к нам. Тут что-то... не согласуется. Что-то не то... Что-то...
- Не волнуйся, Наденька. - Мария Александровна положила ей на плечо
по-старчески холодную руку. - Штамп, - вот сама посмотри, - пражский. И
адрес тоже. И все мои письма дошли до Модрачека. Не волнуйся.
- Да я ничего... Не волнуюсь... О Вене у него, видимо, случайно
вырвалось...
- Ты дочитывай письмо-то, - подбодрила мать. - Тревожиться тебе
нечего.
И Надя продолжала читать:
- "Был я здесь, между прочим, в Museum der bildenden Kunste*, -
"...между прочим". Видимо, спешил вернуться в Прагу, к неотложным делам, -
...и даже в театре смотрел венскую оперетку! Мало понравилось. Был еще на
одном собрании, где читался один из курсов Volksuniversitatskurse*. Попал
неудачно и ушел вскоре.
_______________
* Музей изобразительных искусств.
* Народного университета.

Шлю привет всем нашим и крепко тебя целую, моя дорогая".
- Он еще не подозревал, что... - Мария Александровна сдержала
вздох, - ...что привет придется передавать в Таганку, тайком от жандармов.
- Да, - вспомнила она, - Маня все поджидала чемодан от Володи. Был
послан на ее имя через какой-то склад. С нелегальной литературой. Не
дождалась... Теперь не знаю - цел ли?
- Должны бы получить... - Надя подняла глаза от письма. - Кто-нибудь
наверняка уцелел.
- Из Московского комитета, кажется, все арестованы... Хотя кто-то
новенький должен был приехать... Оттуда, от Володи...
Мария Александровна предложила по второй чашке. Елизавета Васильевна
не отказалась, Надя с легким поклоном отодвинула свою.
- Можешь прочесть более ранние письма, - сказала свекровь. - Тут есть
и рождественское, и новогоднее. В каком-то из них Володя пишет, что живет
одиноко и что все еще не наладил свои систематические занятия. Пометавшись
после шушенского сидения по России и по Европе, - так у него и написано 
п о м е т а в ш и с ь, - теперь, говорит, соскучился по мирной книжной
работе. Только непривычная заграничная обстановка, говорит, мешает
хорошенько взяться за нее.
"Вспомнил наше далекое Шушенское! - отметила про себя Надя, и у нее
стало тепло на душе. - Хотя и в ссылке жили, но - вместе. Много там было
приятного!"
- Приедешь ты, Наденька, к нему, - продолжала Мария Александровна, -
и все наладится. Обстановка будет располагать к работе, Володя ждет тебя
не дождется. Дни считает. Сама тут увидишь: в каждом письме - о тебе.