"Владимир Кораблинов. Воронежские корабли " - читать интересную книгу автора

канделябрах, всюду, даже на лестнице. И на крыльце.
Красновато озаряя каменных мужиков с рогатинами, пылали смоляные
плошки.
А в залах столы стояли, накрытые бахромчатыми скатертями. И чего только
не было на них - всякие яства.
Наши природные, русские: холодцы, гуси, поросята, аршинные осетры,
кулебяки мясные и рыбные, тугие моченые яблочки, кувшины с брагой и медом.
И заморские: духовитый гишпанский апельсин - одна сладкая мякоть,
склизкие ракушки - устерсы, граненые бутыли с фряжскими винами.
И роговая музыка турукала на хорах. Под нее кавалеры и дамы плясали.
Они кланялись, скакали, били каблуком, вертелись на пятке.
И табачище курили из глиняных трубок. Так курили, что войдешь в горницу
и - словно пожар: один дым, а люди в нем как бы погибают.
И все пьяным-пьянехоньки были, и всяк свое орал.
Кой-где уже и до драки доходило. Английский мастер Джон Перри, выхватив
шлагу, хотел было господина адмиралтейца колоть, насилу розняли. Сам
государь разнимал. Он снял с Апраксина парик и пришлепнул ладошкой по
лысине. Он сказал:
- Матвеич, не дури!
А тот заплакал. Но вдруг, вспомнив про свою потешную затею, велел
матросу сбегать за щенком.
И когда принесли щенка, господин адмиралтеец его на стол пустил.
Кутенок пузатый был, криволапый, вислоухий, меделянской породы.
Неуверенно, дрожа всем телом, он стал на залитую вином скатерть и
жалобно заскулил.
Всем сделалось смешно - зачем кутенок залез на стол?
А господин адмиралтеец стал его звать:
- Герцог! Герцог! Тю-тю!
Тут Алексашка налился кровью, вскочил, быком полез на старика
Апраксина. Но Питер Бас весело рассмеялся и сказал:
- Сядь, сядь, куда полез!
Он, Питер, много пил, но разума не терял. И все примечал - кто чем
дышит.
Он вел беседу с кавалером Корнелем. Тот ему рассказывал про отменные
художества, кои из истории известны или кои довелось самому поглядеть в
скитаниях.
Про Зевксиса, еллинского живописца, какой так дивно виноград написал,
что птицы клевать прилетели.
Про знаменитых флорентинцев Рафаэля и Леонардо.
Про славного немецкого резчика и рисовальщика Альбрехта Дюрера. Про
гишпанского Веласкеца. Про своего великого и несчастного земляка - Ван-Рейна
Рембрандта.
Петр слушал со вниманием, иногда задавая вопросы. Про иное говорил:
- Понаслышке знаю, а видать не видал. Ужо кой с какими делами
справлюсь, съезжу погляжу.
И наконец велел кавалеру показать ландшафты, те, что снимал, лазая по
воронежским буграм.
Кавалер Корнель послал майордома за шкатулкой. И стал показывать
государю листы.
Возле них собралось множество гостей. Все хвалили кавалера за