"Бойл Т.Корагессан. Плотское познание" - читать интересную книгу автора

мощное "бабах" канистр с бензином. Беги! - зазвенело у меня в голове, в
крови вскипел адреналин, и я стал продираться к двери сквозь индюшачий
ураган. Они были повсюду - хлопали крыльями, гоготали, визжали, в страхе
опорожняли кишечник. Что-то ударило меня по ногам сзади, и вот я уже
барахтаюсь среди них на полу в грязи, перьях и жидком птичьем дерьме. Я стал
дорожным полотном, индюшачьим скоростным шоссе. Когти впивались мне в спину,
плечи, затылок. Теперь уже в панике, задыхаясь в перьях, пыли и кое в чем
похуже, я с трудом поднялся на ноги в камнепаде больших визжащих птиц и
кое-как проковылял во двор. "Эй, кто там?" - взревел голос.
тут-то я и припустил.
Ну что сказать? Я прыгал через индеек, расшвыривал их ногами, как
футбольные мячи, лупил и кромсал , когда они сталкивались со мной на лету. Я
бежал, пока не почувствовал, что воздух прожигает мне грудь, бежал не зная
куда, оглушенный, в ужасе от сознания, что в любую секунду меня может
сразить выстрел. Позади бушевал огонь, окрашивая туман адским
кроваво-красным заревом. Но где же забор? И машина где?
Тут я опять ощутил под собой ноги и встал как вкопанный в потоке
индеек, вглядываясь в стену тумана. Что это там? Машина или нет? Вдруг я
услышал, как сзади где-то заводят мотор - знакомый мотор со знакомым
булькающим покашливанием в карбюраторе, - и увидел, как шагах в трехстах
замигали фары. Мотор завелся, и я мог только беспомощно слушать шум
удаляющейся машины. Несколько секунд я еще постоял, потерянный и
заброшенный, потом побежал в темноту, не разбирая дороги, - подальше от
огня, криков, лая и неутихающего бессмысленного гогота индеек.
Когда наконец-то рассвело, это едва чувствовалось, такой густой был
туман. Я дошел до асфальтированной дороги - что за дорога и куда она ведет,
я понятия не имел - и сел, сгорбившись и дрожа, в бурьян у самой обочины.
Алина не бросит меня, я был в этом уверен - она любит меня, как я ее люблю,
нуждается во мне, как я в ней нуждаюсь, - и я уверен был, что она объедет в
поисках меня все проселки. Конечно, я был уязвлен, и встречаться вновь с
Рольфом, мягко говоря, желания не испытывал, но по крайней мере меня не
нашпиговали дробью, меня не растерзали сторожевые собаки и не заклевали до
смерти разъяренные индейки. Я был весь покрыт синяками, в ушибленной во
время ночного галопа ноге пульсировала боль, волосы были полны перьев, лицо
и руки разрисованы порезами, царапинами и длинными потеками грязи. Я сидел,
по ощущению, долгие часы, кляня Рольфа на чем свет стоит, давая волю всяким
подозрениям насчет Алины и предаваясь нелестным мыслям о защитниках
окружающей среды вообще, - и вот наконец услышал знакомое тарахтенье моей
машины, выплывающей впереди из тумана.
За рулем с бесстрастным лицом сидел Рольф. Я кинулся на дорогу, как
оборванный нищий, размахивая над головой руками и всячески выражая радость,
так что он едва меня не сшиб. Алина выскочила , не дожидаясь, пока машина
остановится, обвила меня руками, затолкала на заднее сиденье к Альфу, и мы
поехали в наше убежище.
- Что случилось? - кричала она, как будто очень трудно было
догадаться. -Где ты был? Мы ждали, сколько могли.
А я чувствовал себя обиженным, преданным, считал, что куда большего
заслуживаю, чем небрежное объятие и бестолковые вопросы. Правда, рассказывая
свою историю, я начал воодушевляться - они укатили в теплой машине, а я
остался сражаться с индейками, фермерами и стихиями, и если это не героизм,