"Андрей Корбут. Гражданская война" - читать интересную книгу автора

измена, а письмо - либо плод одержавшего верх раскаяния, либо единственная
его цель ( ввести меня в заблуждение. Сознаюсь, других версий не возникло по
причине весьма прозаичной: веселая вечеринка в мою честь смела все сомнения
и домыслы относительно послания Лиз, и я о нем просто забыл.
Между тем по окончании круиза нас зафрахтовала на несколько рейсов
некая австрийская фирма, оттянув встречу с родными берегами еще на
достаточно долгий срок. Только спустя десять месяцев с того дня, как мы
отчалили от берегов Франции, судно легло на обратный курс, на Марсель.
Драма же, о которой я успел рассказать выше, произошла на подходе к
Гибралтару...


3.


Человеческая память ( заковыристая штука. Иные эпизоды, что там -
целые месяцы, иногда годы ( она стирает бесследно, а иные...
По прибытию в Марсель, уже через шесть часов я находился в Сен-Клу, у
дома, с которым успел сродниться. Двери были не заперты. Я вошел, и тотчас
остановился, несколько озадаченный тишиной, повисшей в воздухе. Конечно, Лиз
и ее мама, мадам Бонэ, вовсе не обязаны были находиться дома, но я знал, что
старый слуга Гарольд, покинув дом даже на минуту, не оставил бы здесь все на
произвол судьбы, а значит, где-то рядом должен был быть и Граф -
"малютка"-сенбернар, но и его лая я не слышал.
Я миновал гостиную, поднялся на второй этаж. В библиотеке бой больших
старинных часов (странно, но раньше я не замечал их), словно подкараулив
нежданно-негаданно появившегося гостя, оглушил меня двумя раскатистыми
ударами, точно могильный колокол. В спальне жены притаился сумрак,
подаренный тенью старой вишни за окном. Здесь в тихом полуденном вечере
спала старомодная мебель из красного дерева: тяжеловесные шкафы с
гардеробом, трельяж с зеркалами в полтора человеческих роста, громоздкая
кровать с поистине королевским балдахином, которая, казалось, перенесена
сюда из сказки о спящей красавицы. Заглянул в спальню мадам Бонэ: дочь и
мать - они были так похожи. Затем повернул назад; направился через
библиотеку в свой кабинет и нашел, что даже бумаги лежат на столе все в том
же беспокойном, но строго обозначенном мною порядке, как и почти год назад;
прошел в свою спальню, утонувшую в лиловом свете штор... И нигде никого...
Я не стал осматривать всегда пустующие, потому закрытые комнаты для
гостей, спустился вниз и через кухню вышел в сад. Тут я и нашел Гарольда.
Он сидел в беседке, выглядел подавленным, голова его поникла, а у ног
старика так же тихо лежал Граф. Увидев меня, сенбернар негромко тявкнул, но
затем с безразличием отвернулся.
- Здравствуйте, Гарольд. И где же наши женщины? - окликнул я слугу.
- О мсье, Вы вернулись... - Вы бы видели его полные слез глаза! -
Скверные у нас дела, мсье, очень скверные.., - и он забормотал что-то
бессвязное.
- Послушайте-ка, Гарольд, довольно причитать. Что происходит? - Увы,
я скорее рассердился на него, чем взволновался, но это подействовало ( он
обрел дар речи.
Я узнал, что месяц назад жена подарила мне двойню. Дочь и сына, но