"Януш Корчак. Дети Библии: Моисей" - читать интересную книгу автора

Speaking In Tongues
Лавка Языков

Януш Корчак

Дети Библии: Моисей

Перевод с польского и вступление Валерия Булгакова



Наверняка, "Дети Библии" - наименее известное, если уж не совсем забытое,
произведение Януша Корчака (1878-1942), ибо написанный на польском языке
оригинал не сохранился, осталось его, отраженное несколькими изданиями,
переводное еврейское эхо.
"Дети Библии" - лишь часть большого замысла Корчака, имевшего целью
поэтичное переложение Библии для детей: о великих личностях Ветхого
завета, когда те были еще их ровесниками. Цикл начинался с пророка Моисея,
и в своих других частях - предшествующей - Ребенок, родившийся после
потопа, и в последующих - Давид (дитя-поэт), Соломон (дитя-мыслитель),
Иеремия (дитя-пророк), Безвестный, - родившийся в пустыне на пути из
Египта в Израиль, - осуществлен не был. Весь цикл мыслился Старым доктором
как введение в Библию для ребенка, и в то же время значил нечто иное, чем
просто переложение. В своих письмах Корчак говорит о гораздо большем - о
"религии ребенка", о необходимости рассмотрения самых жгучих задач
человечества через призму этой религии: "Нужна новая Библия для людей. У
меня эта концепция есть, и я страдаю немыслимо, видя как проходят бесплодно
недели и месяцы" - пишет он в 1937 г. Эдвину Маркузе. "Моисей" был написан
им в том же 1937-м и отправлен для перевода на иврит Дову Садану
(1902-1989) в Эрец Израиль, где произведение было издано в 1939 г. в одном
из палестинских литературных приложений и отдельной книгой в 1945 г. В 1978
г. "Дети Библии" вошли в III-й том израильского собрания сочинений Корчака.
Текст подлинника, как и все тексты Корчака, переводившиеся Саданом, утерян.
Еврейский перевод, по согласному мнению изучавших произведение
"корчаковедов", оказался далек от соответствия оригиналу. Помимо
редакционных разночтений, свойственных всем его изданиям, он обладает и
более существенными недостатками, обусловленными, во-первых, развитием
иврита (в тридцатые годы скудного и архаичного), как языка литературы;
во-вторых, архаизацией стилистики произведения, вызванной наложением цитат
из библейских текстов, ориентированных Саданом на древнееврейский канон
Ветхого завета; в-третьих, пренебрежением своеобразным стилем Корчака,
вызванным языковыми затруднениями переводчика, не особенно долго к тому
времени жившего в Палестине; в-четвертых, и это не менее важно, еще и тем,
что сам текст не был вполне доработан автором - ожидая публикации в
Палестине, Корчак, намеревался учесть при подготовке польского издания
обсуждение произведения тамошними маленькими читателями. Эту его установку
вполне поясняет и обращенный к читателю "диалогизм" текста: "То, что я
написал, считаю черновиком. Важно, что скажет ребенок: что от себя добавит
- решающа их точка зрения, их вопросы".
Интерес к этому, погубленному обстоятельствами времени, и до сих пор