"Алексей Корепанов. В некотором царстве" - читать интересную книгу автора

неизвестно на какую тему, а дальше... А дальше он, наверное, все-таки не
направился к Оксане, потому что Оксана была в командировке, а добрался до
дома. И завел будильник, поскольку с чувством долга у него всегда было все
в полном порядке. Даже если он никому ничего и не был должен.
- Ну и рожа-а, - повторил он, зевая, и в зевке поднимая руки и мотая
головой.
Самое обычное движение рук отозвалось вдруг болью. Он повернулся к
зеркалу боком, стараясь рассмотреть, что там такое у него на спине - и
обнаружил под левой лопаткой солидный лилово-багровый кровоподтек, которого
вчера еще - можно поклясться! - не было и в помине. А теперь кровоподтек
был, словно накануне кто-то от всей души врезал ему между лопаток. Саня
какой-нибудь или тот же Ворон.
Он стоял в прихожей перед бесстрастным зеркалом, хмуро разглядывая
свое отражение, и что-то такое вспоминалось, что-то такое брезжило,
всплывая из глубин, неуверенно оформляясь в нечеткие полуобразы, которые
вроде бы и являлись ему когда-то, только забылись... Или и не было никаких
образов, а что-то казалось ему после "Сугоклеевской" и пива?
- Что ж такое? - растерянно вопросил он отражение, осторожно трогая
ноющий кровоподтек. Нет, совершенно непонятно было, откуда он взялся.
"Рут-Ат" - это слово, вернее, даже не слово, а определение чего-то
бывшего, но словно бы и не бывшего, проявилось вдруг в туманном облаке
каких-то других определений, и вспомнилось что-то бывшее или не бывшее, но
настолько реальное и осязаемое, что было странно - почему это вот реальное
и осязаемое уплыло вдруг, не оставив по себе хотя бы щепотки земли... хотя
бы кусочка неба... отзвука... прикосновения...
- Рут-Ат... - пробормотал он, пробуя слово на вкус, вслушиваясь в его
звучание.
И вспомнил свой сон. Долину. Черный лес. Овраг. Рут-Ата, Лил-Ола,
Сергея, Максима и Валерика. Вспомнил шшатов.
Воспоминание было неярким, словно память о кинофильме, виденном
давным-давно, в раннем детстве. Только одним из героев этого фильма был он
сам, Денис Курбатов. Как всегда случается во сне.
Ощущение дыры в памяти почти исчезло и он, еще раз сокрушенно
взглянув на кровоподтек, пошлепал по теплому линолеуму к холодильнику с
желанной банкой. Видимо, думал он, вчера его основательно развезло и он мог
и забыть, а то и вовсе не заметить после смеси настойки с пивом, как
шарахнулся спиной о какой-нибудь острый выступ. Качнуло, знаете ли, а
подходящий выступ всегда найдется. Взять хотя бы армейского дружка Юрку
Дрему: вместе возвращались на дембель, отмечали это дело в компании соседей
по плацкартному. Юрка отрубился, а потом ахнулся со своей верхней полки
прямо на столик. Головой. Потер голову и полез себе обратно, а наутро
ничего не помнил и выражал недоумение по поводу шишки. В общем, бывает
такое.
Он расслабленно смотрел в пыльное окно - чадя, взревывали и бросались
под ядовито-зеленое око светофора грузовики и автобусы, завывали
троллейбусы, уже забитые рабочим людом, - и медленно, с передышкой
потягивал воду, обеими руками придерживая скользкую банку. Вода текла по
подбородку, выплескивалась на голый живот, вызывая озноб - но это было
приятно. Притупился похмельный привкус во рту и начала стихать боль в
висках. Он сидел у окна и с удовольствием вспоминал интересный сон. Надо