"Андрей Корф. Сто осколков одного чувства " - читать интересную книгу автора

- Какой ветер! Вы не простудитесь?
- Нет, ничего, - Он сделал еще один глоток и не добавил: - Он меня
вылечит в случае чего.
- Кто "он"? - не спросила Она.
- Мой Дом... - сказал Он вслух.
- Что "ваш дом"? - Она удивилась. Глаза блестят, юбка ползет вверх,
медленно, как штора в старом кинозале...
- Ничего. Мой Дом вам понравится. Там уютно...
"Хорошо, что ты меня не слышишь, старина... Сказать про тебя
"уютный"... Да... Не волнуйся, я все помню. И как ты умеешь лечить, я помню
тоже. Хорошо, что бабка настояла тогда, чтобы меня привезли к тебе из
больницы. Ты вытянул меня наверх, как невод со дна, с барахтающимся уловом
будущих лет. Я тебе уже говорил "спасибо"? Не помню... Спасибо. Спасибо.
Спасибо".

15-й километр.
- Так странно... - сказала Она.
- Что?
- Мы ведь оба с вами понимаем, куда и зачем едем. И все еще на вы, и
даже не целовались ни разу...
- Ты не понимаешь, куда едешь! - не крикнул он. - Зачем - это уже не
так важно.
- Вы мне очень нравитесь. Давно нравитесь. Давайте поцелуемся... - она
положила руку ему на колено. Пьяная, красивая, добрая девочка.
- А вдруг вам не понравится... Придется возвращаться. А я так хочу
показать вам...
Дом. Показать его тебе, сделать хозяйкой на день, на два, на всю жизнь.
Это уж как получится. Ему решать. Дому. Дом лучше разбирается в женщинах,
чем его Хозяин. Все, что дано знать Хозяину, рассказано Домом. С того дня,
когда Он впервые подглядывал за безобразиями кузины из Ростова, он сохранил
память о щели в потолке, из которой открывался удивительный вид на комнату
для гостей. И кто, как не Дом, со скрипом подмигивал ему всеми остальными
щелями, расширяя эту, как только мог.

20-й километр.
Она замолчала. Дорога взяла свое, лицо посерьезнело, глаза блестят уже
совсем нехорошо. Полупустая бутылка зажата в коленях, для чего - ах! -
пришлось еще выше поднять юбку. Ее рука задумчиво ложится на его руку,
пальцы гладят кисть, как собаку, рычаг коробки отзывается ревнивым
ворчанием. За окном пролетает шашлычная, бросив в окно тугой хищный аромат.
Он ставит кассету, чтобы спугнуть ее руку. Рука уходит, подносит к
губам бутылку - и тут же возвращается, пристраиваясь уже на его бедре. И тут
же отправляется с инспекцией в соседнее место, где ожидает найти
сами-знаете-что. И оно там действительно есть, это с-з-ч, но в состоянии
столь беспомощном, что ее мизинец изгибается жалобным вопросительным знаком:
"Почему?" Ласки становятся настойчивее, она ждет ответа, но лишь рычаг
коробки стоит в салоне дрожащим фаллическим символом. Больше ничего...
Это там, Дома, ее ждут сюрпризы. Он улыбается. И еще какие! Там, на
диване, хранящем воспоминание о Первой и Единственной, он еще покажет ей, на
что способен. Только бы тень от фонаря по-прежнему падала на стену, только