"Андрей Корф. Сто осколков одного чувства " - читать интересную книгу автора

бы молчал старый деревянный насмешник... Молчал, как в ту, первую, ночь,
проявляя два силуэта на белой стене. Их контуры можно разглядеть до сих пор,
если знать, где искать. Только больно видеть их, эти силуэты, и Дом порой
включает все свое электричество, чтобы вывести их со стены, из памяти, вон.
И тогда летит на свет мошкара. И женщины. И друзья. И на старой веранде
звучит смех, в котором только Он может расслышать знакомое поскрипывание.
Потом гости и гостьи ложатся спать, и Дом пеленает их тишиной, чтобы утром
осторожно разбудить каждого - кого солнечным лучом, кого поцелуем любимой. И
потом усадить на вчерашней веранде за солнечным утренним чаем. И хлопотать
вокруг, хлопая дверьми, расставляя стулья, чтобы каждый, кто пришел к
Хозяину, чувствовал себя Дома...

23-й километр от Города.
- Ой, что это? - Она испуганно уставилась в окно.
Он резко затормозил у обочины.
- Выходи!
- Ты... что... Что случилось?
- Выходи! - Он открыл ей дверь, бледный, все понявший сразу и оттого
уже мертвый.
Она вышла, держа в руке бутылку, удивленно глядя на него.
Он закрыл за ней дверь, включил первую передачу и, не спеша, поехал к
Дому. Тот, даже догорая, понял желание Хозяина, и пылающей головней поджег
бензопровод. Машина остановилась посреди пепелища. Взрыв смешался с треском
последней рухнувшей стены.

Она кричала, не слыша сама себя. Ублюдки ринулись врассыпную из-за
кустов куда глаза глядят, оставив на земле дешевую одноразовую зажигалку...
И только мальчик в матросском костюме не спешил убегать. Он нашел в
золе домового и взял его на руки. И пошел прочь, сквозь бьющуюся в истерике
бабу, последний раз оглянувшись на Дом, которого не мог унести с собой.

Эротический этюд # 22

"Здравствуй, милая...
Ну вот, прошла еще тысяча лет после твоего последнего письма. В мире,
должно быть, произошла масса событий за это время. Чей-нибудь ребенок,
родившийся в день, когда ты поставила точку на листе бумаги, уже бегает по
полу, стуча игрушечными пятками. Но мне нет до этого никакого дела. Моя
любовь к тебе закрыта от остального мира янтарной пеленой, в которой трудно
дышится, но долго живется.
Я стал еще на тысячу лет ближе к тому дню, когда смогу прижать тебя к
своей груди. И мы снова будем вместе - теперь уже навсегда.
Ты просишь рассказать о себе. Это - печальная тема для разговора. Дни
палача страшны, а ночи бессонны. Только мысль о том, что я с товарищами
очищаю этот мир от скверны, помогает мне держаться на ногах. Крики, кровь,
допросы - вот нехитрые декорации моего сегодняшнего бытия. И это отребье
рода человеческого, с которым приходится нянькаться с утра до ночи, лишает
меня возможности увидеть тебя, прижаться щекой к твоей белокурой головке,
посидеть с тобой на скамейке, провожая уходящее солнце...
Я ненавижу их за это, я исполняю свой долг с великим рвением. Капитан