"Патриция Корнуэлл. Точка отсчета ("Кей Скарпетта" #09)" - читать интересную книгу автора

темные уголки своей души. Как и у меня, у Уэсли не было желания обсуждать
возможные шаги Кэрри Гризен, и он тоже беспокоился обо мне. Мы оба знали,
что так или иначе меня вызовут в суд для дачи показаний в качестве эксперта.
Но я тетя Люси, и мои свидетельства могут быть поставлены под сомнение, а
репутация безнадежно погублена.
- Давай сходим куда-нибудь сегодня, - мягко предложил Уэсли. - Куда бы
ты хотела? К Бенни на барбекю с пивом?
- Я разогрею суп. - Слезы остановились, но голос еще дрожал. - У меня и
аппетита что-то нет. Ты как?
- Иди сюда, - негромко сказал он.
Я шагнула к нему, и он прижал меня к груди. Мы поцеловались. Губы у
Уэсли были соленые, тело по-прежнему крепкое и плотное. Я положила голову
ему на плечо, чувствуя под щекой жесткую щетину. В его волосах мелькала
седина, словно кто-то обсыпал их белым песком. Песком с пляжа, увидеть
который, как я знала, мне в ближайшие дни не доведется. Не будет ни долгих
прогулок, ни разговоров за столиком в "Ла Полла" или "Чарли".
- Наверное, мне лучше съездить и узнать, что ей нужно, - прошептала я в
теплую влажную шею.
- Ни в коем случае.
- Аутопсию Голта проводили в Нью-Йорке. У меня нет тех фотографий.
- Кэрри Гризен прекрасно осведомлена о том, кто именно проводил
вскрытие.
- Если она знает, то почему обращается ко мне?
Прежде чем ответить, Уэсли поцеловал меня в макушку и еще раз погладил
по волосам.
- Ты и сама знаешь почему. Она хочет манипулировать тобой, хочет
заставить тебя нервничать. У таких, как Кэрри, это лучше всего получается.
Ей нужно заставить тебя раздобыть для нее те фотографии. И тогда она будет
смотреть на них, будет представлять Голта в виде кусков порубленного мяса,
будет фантазировать и заводить себя этими картинами. Кэрри что-то замыслила,
и самое худшее, что ты можешь сейчас сделать, это пойти у нее на поводу.
- А Фазаний Двор? Что бы это значило?
- Не представляю.


- ГНКГ?

- Не знаю.
Мы еще долго стояли так, обнявшись, не спеша выходить из дома, который
я продолжала считать только своим собственным. Бентон жил у меня, когда не
уезжал с консультациями по особенно запутанным случаям в другие города и
штаты. Я знала, что ему было неприятно слышать "я" или "мое", хотя он не
хуже меня понимал, что мы не женаты и ничто из того, чем мы владеем по
отдельности, не принадлежит нам обоим. Я прожила полжизни и не стремилась
делиться нажитым ни с кем, будь то любовник или родственники. Возможно,
кто-то считал меня эгоисткой, а может, я и есть эгоистка.
- Ты завтра уедешь, а чем заняться мне?
Бентон вернулся к более безопасной теме.
- Поезжай в Хилтон-Хед и накупи продуктов, - посоветовала я. - Главное,
возьми побольше пива и виски. То есть больше, чем обычно. Не забудь про