"Патрисия Корнуэлл. След ("Кей Скарпетта" #13)" - читать интересную книгу автора

уже не просто разговор о "феррари". Для Люси отказаться от поездок на этой
машине, изменить стиль жизни означает сдаться, отступить, позволить ему
победить. Для нее нападавший - он. Генри назвала его Зверем, и для Люси он -
Зверь. Чудовище мужского рода. В этом у нее нет никаких сомнений. К черту
науку, к черту улики, к черту все. Она знает, что Зверь - он.
Зверь самоуверенный или тупой, потому что он оставил два неполных
отпечатка на стеклянном кофейном столике. Оставил либо по глупости, либо из
самоуверенности. Может быть, ему просто наплевать. Поиски в
автоматизированной системе идентификации отпечатков результата не дали, а
значит, в базах данных нет его стандартной карточки со всеми десятью
пальцами. Отпечатки снимают не только при аресте, но и в некоторых других
случаях. С него не снимали. И может быть, ему наплевать, что на кровати
остались три его волоса, три черных волоса. Да и с какой стати тревожиться?
Даже в случаях первостепенной важности анализ митохондриальной ДНК занимает
от тридцати до девяноста дней. И при этом нет никакой уверенности, что
результат оправдает усилия, потому что централизованной базы данных по
митохондриальной ДНК не существует. К тому же анализ митохондриальной ДН К
волос и костей в отличие от анализа ядерной ДНК крови и тканей не определяет
пол преступника. Оставленные улики - пустяк. И толк от них будет только в
том случае, если Зверя удастся задержать как подозреваемого для проведения
непосредственного сравнения.
- Ладно. У меня разболтались нервы. Я сама не своя. Я допустила
промашку, - говорит Люси, стараясь сосредоточиться на дороге. Неужели Руди
прав и она действительно теряет контроль над собой? - То, что случилось, не
должно было случиться. Ни при каких обстоятельствах. Я слишком осторожна для
такого дерьма.
- Ты - да. Она - нет. - Руди упрямо выпячивает подбородок и по-прежнему
прячет глаза за зеркальными стеклами очков. Люси это задевает.
- Я думала, мы ведем речь о том парне в "форде".
- Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. Я говорю это с самого первого
дня. Пускать постороннего в свой дом - опасно. Позволять кому-то
пользоваться твоей машиной и вещами - опасно. Этот кто-то - как чужой
самолет в твоем воздушном пространстве. Этот кто-то не знает правил, которые
знаем мы с тобой, и у него нет такой, как у нас, подготовки. Может быть, ему
вообще наплевать на то, что дорого нам, включая и нас самих.
- Не все в жизни сводится только к подготовке. - Ей легче говорить о
чем-то постороннем, чем о том, есть ли дело до тебя тому, кого любишь. Ей
легче говорить о смуглолицем парне в "форде", чем о Генри. - Я не должна
была поступать так, как поступала, и я сожалею об этом.
- Может быть, ты просто забыла, что такое настоящая жизнь.
- Ох, вот только этого не надо. Не заводи свою бойскаутскую песню
насчет "всегда готов". - Люси добавляет газу, и машина мчится на север, к
Хиллсборо, где над проливом, соединяющим Береговой канал с океаном, высится
ее оранжево-розовый особняк в средиземноморском стиле. - Ты необъективен. Ты
даже не хочешь называть ее по имени. Только "кое-кто" да "такая-сякая".
- Ха! Я необъективен! Ха! Кто бы говорил! - В голосе Руди
проскальзывают опасные, почти жестокие, нотки. - Эта тупая сучка испортила
все. Абсолютно все. И ты не имела никакого права так поступать. Не имела
права втягивать меня в эту бодягу.
- Руди, давай не будем ругаться, - примирительно говорит Люси и смотрит