"И.Коротеев. Крыло тайфуна (Сокращенный вариант)" - читать интересную книгу автора

Гришуне и задержит его. Конечно, человек, назвавший себя Комолову
"Гришуней", не станет сопротивляться. Но как же буднично и нудно пойдет
следствие из-за одного, конечно же, случайно убитого пантача. Все станет
отрицать браконьер. Все самое очевидное...
Инспектор вздрогнул. То ли в глазах у него зарябило, то ли свет заиграл
не так и тень упала на распростертую тушу оленя, но Семену почудилось, будто
убитый зверь дернул ухом.
"Мошки видимо-невидимо. Лезет в глаза. Вот и мерещится всякое", - решил
инспектор, но тут же оборвал себя.
Ухо лежащего у опушки изюбра снова дернулось, потом еще, еще. Будто
потянулась одна, другая нога.
...Открылись темные глаза, опушенные густыми черными ресницами.
Двинулись ноздри. Олень исподволь поднял голову, увенчанную изящными рогами.
Под червонного золота шерстью зверя, искрящейся ореолом под ярким светом
солнца, напряглись мышцы, и Семен видел все это. Тут же зверь, озираясь,
повернулся с бока на живот. Черные влажные ноздри его затрепетали,
зашевелились усы, и их было видно - каждая черная усинка двинулась вперед к
ноздрям.
"Это ж мое чудесное спасение, которое я наблюдаю со стороны, - сказал
себе Семен. - А ведь вижу такое не впервые!"
Изюбр толчками поднялся. Но, словно лишь родившийся телок, стал на
широко расставленные ноги, неуверенно и неловко. Затем зверь помотал
головой, как бы сбрасывая с себя дурман.
"Ты только не бросайся сглупу на меня, изюбр, - мысленно проговорил
Семен. - Уходи, зверь. Не я тебя ранил лекарственной пулей из обоймы Антона.
Уходи, зверь, подобру-поздорову..."
Точно учась ходить, олень начал переступать ногами. Снова затряс
головой. И тут же напрягся, как струна. Ударил копытом, широкогрудый, на
стройных ногах, с гордо вскинутой головой.
- Иди... Иди, изюбр, - тихо сказал Семен.
Одним прыжком, как показалось Шухову, олень одолел пространство,
отделявшее его от скальной гряды. Потом зверь огромными скачками-махами
проскочил по чистому увалу и скрылся.
"Вот сбежало первое и последнее вещественное доказательство, -
улыбнулся Семен. - Единственная улика..."
Инспектор собрался было выйти из чащобы, но, глянув на перевал, увидел
всадника на пегой лошади, спускавшегося в долину.
- Вот теперь мы, кажется, не останемся в накладе, - сказал инспектор
вслух.
Всадник на пегой лошади спускался с перевала в долину не спеша,
спокойно и уверенно, словно к своему дому. В бинокль Семен видел: бородатый
мужичонко с охотничьим ружьем за спиной не останавливается, не оглядывается
по сторонам. Брошенные поводья покойно лежат на луке седла, пегая кобылка,
чуть кивая головой и выбирая уклон поположе, бредет знакомым путем.
"Что ж, мое недельное ожидание оправдывается, - подумал инспектор. -
Дождался я, пока созреет случай. Осталось не упустить его..."
Старший лейтенант стал наблюдать из чащи за продвижением всадника. К
удивлению Семена, мужичонко не поехал к тому месту, где эти дни провел
Гришуня. Пегая лошадь двигалась вдоль зарослей кедрового стланика.
Бывая с егерем в здешних местах еще во времена устройства заказника,