"Владимир Короткевич. Колосья под серпом твоим" - читать интересную книгу автора

воркуют под стрехой голуби. Яня взобралась ему на колени.
- Деда, а басни рассказывать когда будешь?
- Вот хлопцы вернутся, и начну баять.
Дед и внучка молчали. Тишина была особенно полной от воркованья
голубей.
Наконец вернулся Юрась и сел рядом с дедом. Штаны его были почти до
колен мокры, между пальцами босых ног черные земляные потеки. Из хлева
доносилось частое чахканье секача.
- Сегодня Павел с Алесем подрались, - сказал Юрась.
- Кто первый?
- Алесь.
- Тогда ладно... Тогда ничего...
- Почему это ничего?
- А ты забыл, чему вас, детей, учили?
Юрась ответил бойко:
- Покормного панского сына не бить и первым с ним в драку не лезть.
- Правильно, - сказал дед.
Яня ласкалась к старику. Юрась сидел нахохлившись, как галчонок, -
видимо, обдумывал что-то. Потом сказал:
- Я что-то не слышал, деда, чтоб его нам за деньги отдали. Сегодня
Павел говорил про какое-то покормное и дядьковое... Что это? И почему это
только у нас да в Маевщине покормники есть?
Дед перебирал шершавыми пальцами волосы внучки, даже слышно было, как
они цеплялись за ладони. Грустно улыбнулся:
- Выводится старый обычай, Юрак. Когда-то по всему Приднепровью и
дальше это было привычное дело. Я помню, до французов еще мало кто из панов,
православных особенно, не следовал ему... А теперь все реже и реже...
- А зачем это? - спросил Юрась.
Дед разговаривал с ним как со взрослым, и малышу это нравилось.
- Чтоб знали, как достается земля, - сказал дед. - Чтоб не
распустились, как собаки. Отдавали, бывало, как только четыре года
исполнится ребенку. Кто на три, а кто и на пять лет. И совсем не помогали
холопской семье. А потом, когда возьмут хлопца снова в имение, дают мужику
покормное за то, что парень съел, и дядьковое, потому что мы все как бы
дядьки малому, воспитывали его, разуму учили.
- Уйдет от нас Алесь, - по-взрослому вздохнул Юрка. - Каким еще он
потом будет?
- Наверно, все же лучше других, - сказал дед. - Слышал, как соха землю
скребет. Только не забыл бы. С отцом его и дедом нам, можно сказать,
повезло. Аким, прадед его, тоже ничего себе был. Может, и яблочко по яблоне,
может, и не забудет вас и меня... И не дай господи, чтоб был как соседский
Кроер...
- Когда его заберут? - спросил Юрась.
- Завтра. Завтра его заберут, - сказал дед. - Только молчите, детки. А
теперь беги, Юрка, принеси лиру.
Когда Павел и Алесь вернулись к завалинке, дед сидел уже с потемневшей,
захватанной руками лирой на коленях. Медленно, словно пробуя, покручивал
ручку, слушал шмелиное гудение струн. Курта глядела на него и тяжело дышала.
- Во, - сказал дед Павлюку, который уже сел на траву, - не любят они,
черти, ошейника... как человек. Была у меня собака, никогда на сворку не