"Жанна Курсунская. У кого как..." - читать интересную книгу авторакоторой жил столько лет.
"Израиль - это мы с тобой, Гера. Ты и я, несущие в своих мыслях и поступках историю тысяч еврейских поколений, которые жили и страдали до нас. Когда-нибудь ты приедешь ко мне в Иерусалим, и мы отправимся с тобой к Мертвому морю. Я покажу тебе научный центр асиим и древние свитки Торы. Самые древние из всех найденных на сегодняшний день". Сегодняшний день... Машинально поднимаю глаза на часы. Медные стрелки приближаются к одиннадцати. Сегодняшний день подходит к концу, как подошли к концу те три сумасшедших дня, что ты была со мной, моя неустанная фантазерка. Меня клонит ко сну. Надо идти домой. Выспаться. Забыть все это. Снять наваждение и заняться реальной жизнью... Большие мокрые Ленкины глаза зовут меня куда-то в тень глубокого коридора. Их загораживает собой Фира. Обнаженная, смеющаяся, с капельками прозрачного золотистого меда на больших грудях. Я хочу облизать эти тяжелые медовые капли, но соски ее оказываются еще слаще и притягательнее. Аквамариновая неподвижная вода с белыми островками соли освещена мягкими лучами солнца. Фира раздевает меня, осыпая поцелуями плечи, грудь, живот, ягодицы, поднимается с колен, берет за руку, вводит в тяжелую маслянистую воду... "Здесь нельзя плескаться. Если вода попадет в глаза, будет невыносимо щипать. Иди осторожно... осторожно..." Медленно погружаемся в странную водную стихию. Фира не отпускает моей руки. Ведет к медным перилам, зеленеющим над водой. Берется за них. упражнения". Властно прижимаю к себе маслянистое Фирино тело. Вхожу в нее. О, блаженство! Великое блаженство, которое я способен испытывать только с ней! Только в ней! "Это море Мертвое, но в нем может зародиться жизнь", - шепчут ее соленые губы. - Какая жизнь? "Жизнь нового человека. Твоего и моего. Нашего". Мне кажется, Фира тоже испытывает неземное блаженство, как и я. Крепко обхватываю ее маслянистые ягодицы, наношу резкие удары внутри нее. Она стонет, шепчет что-то неразборчивое и пленительное. Мы оба крепко держимся за шероховатые медные перила старинной лестницы. "Постарайся не касаться ногами дна". Мы зависаем в космическом пространстве тяжелой воды. Я хочу продлить еще и еще это невероятное блаженство, но желание кончить сильнее меня. - Можно? "Да. С тобой. Сейчас. Вместе". Мы снова касаемся дна. Кричим, как первобытные люди на охоте. Или как Адам и Ева в Божественном раю. Бородатые коренастые мужчины в белых одеждах появляются на горизонте, словно призраки на фоне сиреневых гор. "Тс-с... - Фира прикладывает соленую мокрую ладонь к моим губам. - Это асиим... Идут на вечернюю молитву. Сейчас будут просить Господа, чтобы Он сохранил их священные писания для нас с тобой". |
|
|