"Жанна Курсунская. У кого как..." - читать интересную книгу автора

- Зачем, Фира? Зачем нам нужны их писания? "Этот ответ ты должен найти
сам. Я могу лишь помочь тебе".
- Как?
"Познакомить с ними".
- Сейчас?
"После молитвы. Мы приглашены к ним на ужин".
- Это, наверное, очень вкусный ужин?
"Конечно!"
Выходим на берег.
"Не нужно одеваться. Пусть соль впитается в тело. Это полезно".
- Полезно для чего?
"Для всего. Для ясности мыслей, например".
Поверхность моря бледнеет. Я оборачиваюсь и вижу, как красное солнце
садится на противоположном берегу, оставляя узкую искрящуюся дорогу.
Нескончаемый простор великим покоем охватывает меня. Почти не чувствую
тела. Оно легкое, как дуновение ветерка, овевающего нас с Фирой.
Поворачиваем в сторону научного центра асиим. Бредем по теплому
влажному песку.
- Они увидят нас голыми. Это неприлично.
"Они не увидят нас, Гера. Их нет сейчас. Их нет уже две тысячи лет.
Только буквы. Тысячи ивритских букв, которые они написали на пергаменте из
телячьей кожи. Тысячи букв, которые они сложили в слова Торы".
- Но мы видели их сейчас. Они спускались по откосу сиреневой горы. Они
пригласили нас на ужин. Вкусный ужин.
"К ужину мы оденемся. Но сначала - бассейн. Смотри, он уже светится
вдали. Чистейшая питьевая вода из глубокого колодца, который асйим вырыли в
пустыне".
...Соленое тело словно растворяется в теплой хрустальной воде. Сладкой
и нежной. Я снова невыносимо хочу Фиру. И она, словно чувствуя это, льнет ко
мне, сливаясь с живительной прохладой воды.
"Мы опоздаем на вкусный ужин", - насмешливо шепчут ее губы и утопают в
подводном прозрачном пространстве. Я жадно нахожу их. Прижимаюсь к твердым,
набухшим соскам. Жажду ее раскаленного сильного влагалища, но Фира вдруг
выскальзывает из моих объятий.
Исчезает.
Растворяется в голубоватой дымке над бассейном.
- Фира! Эсти! Эстер! Эсфирь! Фира!..
Ужас, страшный, неведомый раньше, охватывает меня, сжимает сердце.
- Нет, Фира, ты не исчезнешь! Ты не оставишь меня одного на этой земле!
Фира!..
Открываю глаза. Снег за окном образовал белую беспросветную стену. Часы
бьют полночь.
Отчаяние, пришедшее из сна, не покидает меня. Словно я потерял Фиру
здесь, сейчас, наяву, навсегда. Нет! Этого не может быть! Ты жива. Мы снова
вместе. Вот они передо мной - твои тысячи букв, понятных мне букв, которые
ты сложила там, в Иерусалиме, в слова и послала их мне за четыре тысячи
километров.
Зачем? Зачем ты сделала это, Фира? Стремительно вчитываюсь в детский
почерк, пытаюсь найти ответ. Один положительный, правильный, реальный ответ:
"Я буду с тобой всегда. Мы никогда больше не расстанемся". Но не нахожу этих