"Хулио Кортасар. Жаркие ветры" - читать интересную книгу автора

их для этого вечера, но вдруг засомневался - не спутала ли Вера, а она,
вздергивая чуть-чуть нос, втягивая воздух, принюхивалась, это было ее,
какое-то особенное движение.
Все дни рождения они без нетерпения, любезно дожидались ухода последних
гостей, а потом любили друг друга в спальне, но на этот раз не было никого,
им просто не захотелось никого приглашать, потому что на людях еще скучнее;
они дотанцевали до конца пластинки и, обнявшись, полусонно глядя друг в
друга, вышли из гостиной, все еще сохраняя ритм смолкшей музыки, и,
потерянные, почти счастливые, босиком ступили на ковер спальни, а потом
неспешно раздевались на краю постели, помогали, мешали друг другу -
поцелуи, пуговицы, поцелуи и... вот еще одна встреча, самые приятные, но
давно заученные ласки при зажженной лампе, которая как бы ведет их на
поводу, разрешает только эти привычные жесты, а потом медленное, усталое
погружение в нерадостное забытье после всех изведанных формул любви, которым
подневольны их тела, их слова.
Утром - было воскресенье, и шел дождь - они завтракали в постели и
все решили всерьез, надо лишь обсудить заранее, чтобы это не стало еще одним
тусклым путешествием и, главное, еще одним очередным возвращением. Они
перечислили все пункты, загибая пальцы. Поедут отдельно - это раз;
поселятся порознь в одном и том же отеле и возьмут от лета все блага - два;
никаких упреков и осуждающих взглядов, так хорошо знакомых каждому,- три;
встречи наедине, но только чтобы поделиться впечатлениями, осмыслить, стоило
ли затевать это,- четыре; и наконец, пятый пункт - все опять как прежде,
домой одним самолетом, до других людей им уже не будет дела (а там как
знать- ясность внесет четвертый пункт). То, что произойдет потом, в счет
пока не шло, это - зона, обозначенная раз и навсегда, но нечеткая, тут речь
может идти о сумме случайных величин, где допустимо все, а о ней пока
говорить рано.
Рейсы в Найроби были по четвергам и субботам, Маурисио улетел первый, в
четверг после обеда, где


была лососина, тосты и обмен талисманами, главное - не забудь хинин и
не оставь, как всегда, крем для бритья и свои пляжные сандалии.
Забавно приехать в Момбасу*, а потом - час езды на такси - подкатить
прямо к "Trade Winds"', к бунгало почти на пляже, где на ветвях кокосовых
пальм кувыркаются обезьяны и всюду улыбающиеся африканские лица, забавно
увидеть издалека Маурисио, он уже вполне освоился, играет в настольный
теннис с какой-то парой и стариком с рыжими бакенбардами.
После коктейля она вышла на открытую веранду над самым морем и увидела
Маурисио вблизи, среди туристов, он появился с женщиной и двумя молодыми
людьми в тот момент, когда все увлеченно говорили о раковинах и рифах, и
спустя какое-то время поинтересовался, откуда прилетела Вера, да, я тоже из
Франции, и по профессии - геолог. Хм, неплохо, если бы он был геологом,
подумалось Вере, пока она отвечала на расспросы незнакомых людей, да,
врач-педиатр, время от времени нужен отдых, чтобы не впасть в депрессию,
старик с рыжими бакенбардами оказался дипломатом на пенсии, его супруга
одета, словно ей двадцать лет, но пусть, можно простить, в таком месте все
смахивало на цветной фильм, включая щеголей официантов и обезьян, и даже
название отеля "Trade Winds" тотчас напоминало о Сомерсете Моэме*, о