"Хулио Кортасар. Жаркие ветры" - читать интересную книгу автора

Конраде*, коктейли подавали в кокосах, рубашки расстегнуты, вечером после
ужина прогулка под безжалостно яркой луной по пляжу, испещренному ползущими
тенями, к великому изумлению приезжих, уставших от тяжести грязного дымного
неба.
Последний всегда впереди, вспомнила Вера пословицу, когда Маурисио
сказал, что его комната в самой комфортабельной части отеля, все шикарно, но
в бунгало у самого моря особая прелесть. Вечером играли в карты, а день -
долгий-долгий диалог солнца и тени, море, спасительный ветерок под пальмами,
теплые накаты волн, которым тело отдает накопившуюся усталость, прогулка в
пироге к рифам, где ныряли и плавали в масках, совсем рядом со стайками
доверчивых рыбок, и любовались кораллами, красными, голубыми. На второй день
только и разговоров что о двух морских звездах - одна в розовую крапину,
другая в синих треугольниках, ну а на третий время заскользило, покатилось,
как ласковая морская вода по коже. Вера плавала с Сандро, который возник
"Пассаты" (англ.).


где-то между двумя коктейлями, он без умолку говорил о Вероне, об
автомобилях, англичанин с рыжими бакенбардами сильно обгорел, и к нему
вызвали врача из Момбасы, лангусты были до невероятия огромные в своих
последних жилищах из майонеза и кружочков лимона, словом - летний отпуск.
Губы Анны слабо улыбались, будто она где-то далеко, отстраненно, а не в
баре, откуда на четвертый день вышла со стаканом в руке, ветераны - три дня
это срок!- встретили ее на веранде всевозможными советами и наставлениями,
к северу полно морских ежей, очень опасных, боже упаси без шляпы в пироге и
непременно что-нибудь на плечи, англичанин, бедняга, дорого поплатился, а
негры нет чтобы предупредить туристов, да о чем говорить, и Анна благодарно,
но без пафоса кивает головой, медленно потягивая мартини и как бы показывая
всем своим видом, что приехала побыть в одиночестве, наверно из Копенгагена
или из Стокгольма, который нужно забыть. Чутье подсказало Вере, что Маурисио
- с Анной, да, наверняка Маурисио и Анна, меньше чем за сутки, она играла в
пинг-понг с Сандро и увидела, как они прошли к морю, как легли на песок,
Сандро отпустил шуточку насчет Анны, которая показалась ему необщительной,
стылой, как северные туманы, он легко выигрывал партии, но как истинный
итальянский рыцарь время от времени поддавался, уступал мячи, и Вера,
понимая это, про себя благодарила его, двадцать один: восемнадцать, не так
уж плохо, дело тренировки. В какой-то миг, засыпая, Маурисио подумал, что,
так или иначе, все складывается хорошо, хотя смешно сказать - Вера спит в
ста метрах от его комнаты в бунгало под ласковый шорох пальм, тебе повезло,
жена, позавидуешь. Они оказались рядом на экскурсии к ближним островам и
веселились от души, когда плавали и придумывали разные игры вместе с
другими; Анна сожгла плечи, и Вера дала ей свой крем, понимаете, детский
врач с годами узнает все про все кремы на свете, англичанин, бедняга,
появился сникший, растерянный, на сей раз осмотрительно прикрытый
небесно-голубым халатом, вечером по радио без конца говорили о Джомо
Кениате* и о племенных распрях, кто-то знал уйму всего о воинственных масаи*
и, опустошая бутылку за бутылкой, занимал общество рассказами об этом
народе, страшными историями о львах, баронесса Карен Бликсен, амулеты из
слоновьего волоса - ерунда, стопроцентный нейлон, и так что ни возьми в
этих странах. Вера не помнила, какой это был день - четверг, среда?- когда