"Хулио Кортасар. Здоровье больных" - читать интересную книгу автора

мучительно долго, и доктору Бонифасу пришлось задержаться до поздней ночи.
Через два дня мама чувствовала себя настолько сносно, что попросила Пепу
написать письмо Алехандро. Но когда Пепа, не вникнув в смысл маминых слов,
пришла с бумагой и карандашом, мама закрыла глаза и качнула головой.
- Да пиши что хочешь. Скажи, что надо беречь здоровье.
Пепа безропотно села возле маминой кровати и зачем-то сочинила длинное
письмо, она ведь знала уже, что мама не прочтет ни одной строчки. Тем же
вечером Пепа сказала Карлосу, что она и ни на минуту не сомневалась в том,
что мама не станет читать, подписывать это письмо. Мама открыла глаза,
только когда ей принесли микстуру, казалось, она думает о чем-то другом и
совсем забыла о письме.
Алехандро ответил в самом что ни на есть искреннем тоне, что он не
хотел огорчать маму и посвящать ее в историю с переломом ноги. Стоило ли
писать, что ему дважды накладывали гипс - первый рад неудачно? Вот теперь
другое дело, теперь все в порядке, и через недельку-другую он сможет ходить.
Словом, месяца два пропадет, не больше, но обидно, что в такой напряженный
момент стала вся работа и."
Карлос, который вслух читал это письмо маме, сразу почувствовал, что
она рассеянна и часто поглядывает на часы, а уж это верный признак маминого
нетерпения и беспокойства. Было пять минут восьмого, в семь же часов Роса
обычно приносила бульон и капли, которые прописал доктор Бонифас.
- Ну вот видишь, - сказал Карлос, складывая письмо пополам. - Все в
порядке, у твоего мальчика нет ничего страшного!
- Конечно, - согласилась мама. - Знаешь, поторопи Росу, ладно?
Зато Марию Лауру, которая очень подробно рассказала о том, как
Алехандро сломал ногу, мама слушала с большим вниманием и даже посоветовала
ей написать Алехандро о массаже. Именно массаж помог его отцу, когда он упал
с лошади. И тут же, словно продолжая начатую фразу, мама попросила несколько
капель лимонника - он быстро снимает головную боль.
Мария Лаура первая сказала обо всем напрямик. В тот же вечер перед
самым уходом домой она остановила Росу в гостиной и призналась ей в своих
сомнениях. Роса лишь молча посмотрела на Марию Лауру, словно не хотела и не
могла верить собственным ушам.
- Вот вздор! - сказала Роса. - Как тебе в голову пришло такое?
- Это не вздор, а чистая правда! - ответила Мария Лаура. - И я больше
никогда не приду в ее спальню. Что хотите просите, но больше я не приду!
В глубине души каждый понимал, что опасения Марии Лауры не так уж
несуразны, но тетя Клелия сказала - и тут все с ней согласились, - что долг
есть долг и что об этом в их доме следует помнить. Роса пошла к Марии Лауре,
но та разразилась такими рыданиями, что просить ее о чем-либо уже не было
смысла. Вечером в маминой спальне Пепа и Роса все вздыхали и ахали над
Марией Лаурой - бедняжка так убивает себя учебой, экзамены один другого
труднее. Мама молчала, а в следующий четверг ни разу не спросила о Марии
Лауре. В тот четверг исполнилось десять месяцев со дня отъезда Алехандро в
Бразилию. Фирма высоко оценила молодого инженера, и ему предложили продлить
контракт еще на год, но с условием - немедленно переехать в Белен, где
строят новый завод. Дядя Роке пришел в восторг: это же блистательный успех -
ничего лучшего и не придумаешь!
- Алехандро всегда был самым способным, - сказала мама, - а вот Карлос
у нас самый упорный.