"Виталий Коротич. Лицо ненависти " - читать интересную книгу автора

памятниками минувшему веку, особенно выделяясь на фоне зеркальных стен
центрального Манхэттена. На Бродвее с успехом идет мюзикл "Твои руки слишком
коротки, чтобы боксировать с богом", и на сцене Элвин Театра главную роль в
этом спектакле исполняет бывшая звезда музыки диско Пэтти Лабелл. Так или
иначе, но в Нью-Йорке сейчас 1728 протестантских церквей, 1254 синагоги, 438
католических соборов и 82 православные церкви. Про буддистские, индуистские,
синтоистские и другие заведения по исповеданию экзотических религий я не
говорю, потому что в них не был. Не встречался и с членами весьма
многочисленной секты, возглавляемой южнокорейцем Муном: судя по всему, этот
Мун очень большой жулик, о чем не раз уже писали. Он проворовывался,
соблазнял прихожанок, пускался в сомнительные аферы, но Муну прощалось
многое, потому что он всегда уверял, что действует от имени бога, к тому же
бога, резко настроенного против социализма. В Америке церкви освобождены от
налогов; в связи с этим мне рассказывали о трех пройдохах, основавших и
зарегистрировавших свою собственную религию и ее храм с тремя прихожанами, к
которому оные прихожане приписали собственную фабричку. Несколько лет
пройдохи избегали налогового инспектора, пока не встретились с полицейским.
Здесь говорят о любви, молятся о любви, выпускают значки, маечки и
талисманы со словами любви, но каждый думает о своем.
Впрочем, вольно мне рассуждать, живя в огромном чужом городе так
недолго или наезжая сюда время от времени. Люди в Нью-Йорке долговечнее, чем
дома. Они повторяют, как заклинание, слова о необходимости возлюбить друг
друга, а людей становится все больше - ведь это входные ворота из Европы в
Америку, по крайней мере в ее Соединенные Штаты; это ведь входные ворота с
юга на север - для тех, кто стремится к промышленным столицам Америки.
Джорджа Вашингтона, легендарного президента, приводили к присяге именно
здесь, в Нью-Йорке. Остальные президенты присягали и присягают в городе
Вашингтоне, но оттуда они клянутся в вечной любви к Нью-Йорку и его
населению, потому что иначе нельзя. Не хочу именно в этом месте рассказывать
вам, сколько народу здесь убивают, грабят и насилуют ежедневно: в конце
концов, вы ведь знаете, какой это большой и разнообразный город.
Впрочем, почему бы и не сказать? Словами о том, что город большой, а
значит, все, мол, в нем может случиться, местные статистики сопровождают
информацию о том, что в среднем за год здесь совершается 1800 убийств, 10
000 изнасилований, 100 000 ограблений, 200 000 краж со взломом. Так или
иначе, цифры эти округлены: убийств, к примеру, год назад было 1821;
округляют, как правило, и другую цифру - о колебаниях в количестве
населения. За последние десять лет более миллиона человек покинули этот
город, но пришли другие, город набухает водой и сбрасывает ее сквозь
плотины, как река весной. "Я люблю тебя", - шепчет мне телевизор. По
полицейским данным, большинство из десяти тысяч изнасилований, о которых я
вам упомянул, начинались с того, что насильник объяснялся в любви. Но это
так, к слову пришлось.
Когда в 1898 году пять городских районов - Манхэттен, Ричмонд, Бруклин,
Куинс, Бронкс - объявили о своем объединении в едином Нью-Йорке, город сразу
же стал трехмиллионным, тогда мало таких было на белом свете. Во многих
отношениях таких и сейчас нет.
Теперь от разговора о том, что происходило с городом, я возвращаюсь к
тому, что происходило в Нью-Йорке со мной во вполне конкретное время. И
все-таки главное в том, что у меня никогда не исчезало чувство, будто между