"Виталий Коротич. Лицо ненависти " - читать интересную книгу авторасущественно улучшится". Но путь сотрудничества не самый популярный для
рейгановской администрации; вот они и стараются, то размещая ракеты, то задерживая детей, обострять отношения с нами, считая, что так движение к цели вернее. У каждого своя цель... Написал я все это, перечитал и подумал, что получается не рассказ о событиях, а комментарий к ним. К тому же кто-нибудь из знакомых американцев непременно рассердится, из тех, кто считает, что его великая родина всегда права. Володе я пока не помог, но показал, что его судьба нам небезразлична. Как бы они - Мария ведь, кажется, еще в Америке? - не устроили ей по этому поводу неприятностей. Моя давняя мечта жить в дружбе как можно с большим числом людей в Штатах рушится постоянно: я сам подрываю свои шансы на репутацию человека терпимого, образованного и не вмешивающегося ни во что. А может быть, такая репутация не нужна? Настает время, когда в жизни как можно чаще надо быть собою самим, но даже в разговорах на эту тему не все меня понимают. Увы. ...Мария ждала на углу Первой авеню и 44-й улицы, прямо напротив здания Секретариата ООН. Мы с ней не уславливались, но она знала, что я постоянно выхожу в одну и ту же дверь - западную, а заседания оканчиваются около шести вечера. - Не сердитесь, что я вас преследую, - сказала она. - Но что мне делать? Я взглянул на нее внимательно и увидел, что эта совсем еще молодая круглолицая женщина, такая домашняя по всему облику - даже одежда на ней была наша, из дому, - находится на грани истерики. Так же, как она умела плакать - всем лицом сразу, - так и истерика сейчас начиналась во всем ее завивая, спутывая бахрому брошенного на плечи платка, а глаза у нее были раненые, как два маленьких озерца, налитые болью. Мария подошла ко мне вплотную и сказала, глядя в лицо мне: - Меня выгоняют из страны. Сказали, что сестра отказывается давать гарантии за меня и подтверждать свое приглашение. Мне прекратили визу, или как там это зовется, и велят уехать отсюда. - А сын? - спросил я. - Это я пришла узнать у вас, как мне быть с сыном! Его мне даже не показывают. Вместо него со мной встречается какой-то адвокат с толстыми книгами и говорит, что сын не желает меня видеть. Неужели нет закона, по которому... - Здесь другая страна и другие законы, - ответил я как можно спокойнее. - Мне трудно быть экспертом, но вы сами приехали под покровительство законов именно этой страны. Когда я обратился к нашим специалистам, те мне ответили, что будут пытаться действовать через Государственный департамент, но надежды мало, учитывая нынешнее состояние советско-американских отношений. - Да разве в зависимости от отношений... - Именно, - сказал я. - Да, к сожалению. Мне сказали, что вы можете возвратиться, есть решение на этот счет, и добиваться освобождения сына через какую-нибудь здешнюю адвокатскую контору. - Семен узнавал, - кивнула Мария. - Это дорого. - Поищем вместе. А что Семен? - Я хотел перевести разговор на другую тему, хоть понимал, что для Марии не существует других тем. |
|
|