"Инна Яковлевна Кошелева. Пламя судьбы " - читать интересную книгу автора

Только у мамы такой голос - волнами, вверх, вниз, вниз, вверх, слов через
сон не разберешь, но знаешь, что они добрые.
Но и к этой женщине можно броситься в случае беды, но и к ней можно
прижаться в опасности.

Капризно желание и неотвязно - вновь и вновь слышать повторяющееся
сочетание нот. Что-то требует вывести из небытия мелодию, а усилие
вознаграждается волнением и удовольствием.
...Едва проснувшись, в ночной рубашке кинулась к гитаре. Мотив крутится
в голове, но живые переборы, она знает, богаче.
Ах, какая досада? Марфа Михайловна остановила: успеется. Параша поняла,
что не вольна в своих желаниях. Княгиня дернула шнур, и сразу пришла
знакомая уже девушка. В соседней комнате облила девочку теплой водой из
красивого фаянсового кувшина над медной лоханью.
- И тело, тело мой.
- Я вчера мылась.
- Здесь надо каждый день и с головы до ног. Велено с тобой, как с
барыней, Я к тебе горничной приставлена.
- Какое мыло мылкое...
- Здесь все такое. Повезло тебе. Молодой барин распорядился: барышней
жить будешь.
- А тебе повезло? Ты откуда? И звать как?
- Настей. Из Маркова. Тоже повезло.
- По мамке скучаешь?
- Нет, - и девушка протянула Параше пушистое полотенце, пахнущее мятой.
- А я скучать буду. У меня братцы. Матреша...
- Пройдет. От хорошего к плохому не тянет.
Настя принесла в комнату Марии Михайловны груду одежды.
- Похолодало. Вот по погоде.
Ярко-синяя кашемировая юбка, черная шерстяная кофта, высокие ботинки на
шнурках... Видели бы братцы ее в таком наряде... Посмотрелась в зеркало, и
снова к гитаре.
- Да ты посмотри остальное, развесь, - опять остановила Марфа
Михайловна.
"А гитара?" - хотела было возразить княгине Параша, но та уже
рассматривала одну вещь за другой, встряхивая, поворачивая каждую перед
глазами.
- Прелестная пелерина. Смотри, Прасковья, платье для праздника - с
фижмами. Такое не каждой дворянке позволено, только дамам высокого класса.
И Параша втянулась: увлекательно представлять себя в таких
замечательных нарядах. Увидела бы ее в этом матушка! Нет, не матушка, а
Ванька-куафер, назвавший ее дурой. Нет... И легкий холодок в горле и в
сердце - конечно же, он? Конечно он, молодой барин. Он любовался ею, когда
она была в сером и грязном, а в этом-то... Ленты, ленты какие! Целый ворох,
ярче цветов - горят каждая своим огнем.
- Для барина эту вплету. Или эту.
Красный, алый, малиновый шелк вспыхивал от одного прикосновения, и
Параша забыла, что не одна, вслух сказала то, о чем и про себя думать не
должна.
- Для барина? - удивилась княгиня. И засмеялась: - Ему не до нас. Уехал