"Инна Яковлевна Кошелева. Пламя судьбы " - читать интересную книгу автора

Вглядывалась Параша в Таню, ради которой тайно приезжал из Москвы
Николай Петрович. Татьяна все такая же спокойная, ко всему безразличная. Уж
не приснилась ли ей, Параше, сцена в святочной мыльне? Или не приснилась?

3

Лучше бы ей тогда не заглядывать в запотевшее оконце. Остаться бы там,
за сугробом, и не знать...
Забыть бы...
Видение не уходило и мучило ее мгновенно накатывавшим волнением. Эта
рука... Такая знакомая, отпечатавшаяся в памяти давно, еще до ее отчаянного
похода к мыльне. Вот рука, рука дирижера, приказывает музыкантам вывести из
небытия мелодию. Вот держит Матрешу, обнимая крохотное тельце снизу и с
боков: рука лекаря... Вот мягко задерживает Парашину руку - такая теплая и
мягкая, рука доброго и любящего отца... И вот...
Можно ли назвать чувство, которое охватывало девочку, ревностью? В
каком-то смысле да: ей хотелось привлечь внимание Николая Петровича, она
мечтала нравиться ему, поражать его своими успехами и талантом к пению. Но
хотела ли она быть на месте Беденковой? Невольно она пыталась ответить себе
на этот вопрос. Обнять, поцеловать - это одно. А так... В том, как графская
рука ласкала взбухшую плоть, были и мука, и музыка, что-то такое, чего она
не могла понять.
Вот, значит, для чего существует женская грудь. Ею не только кормят
детей, но еще и прельщают мужчин настолько, что они готовы, как молодой
барин, ехать тайно, издалека, чтобы в заброшенной мыльне ласкать ее. Вот
почему актрисы поднимают бюст корсетом и носят платья с большими декольте,
выставляя свои достоинства, как товар на прилавке...
Но что-то природой намечалось и у нее и поначалу заявило о себе
туповатой ноющей болью. Однажды она случайно прижала ладонь к соску и
обнаружила, что под ним набухла плоская "пуговка". Дотронулась до нее уже
сильно и не случайно. Все тело откликнулось на это прикосновение, словно
туго натянутая струна. Болезненное чувствилище шло сверху вниз от груди к
животу и ниже, пропуская через себя мучительно-острое ощущение. Отдернула
руку от груди: скорее неприятно, чем приятно. Но, представив в следующий
миг, что по ее телу бродит его рука, Параша будто накрылась сладкой и душной
волной. Нет ничего желаннее на свете, не может быть...
Прежняя тяга - дочерняя, расплывчато-нежная, сменилась острой и
чувственной женской.
Чахотка, гнездившаяся в маленьком теле от рождения, обостряла все
нервные реакции и разжигала чувственность. Поленья в костер подбрасывала
постоянно и музыка. Лаская слух, она, казалось, гладила и кожу Так задуманы
все итальянские арии: прикосновение, отлив и прикосновение еще более
настойчивое и нежное. О том же греховно-сладостном твердили романы, которые
Параше перепадали от наставницы-княгини. Откровенно скабрезных Марфа
Михайловна не держала, но и благопристойные были сентиментальными гимнами
любви, и они намекали на то, что происходит между женщиной и мужчиной. Не
договаривая всего до конца, они еще сильнее будили любопытство - точно так
же, как многозначительные перегляды актеров и артисток на репетициях,
"случайные" прикосновения, непонятные намеки...
Да что там среда! Что музыка! Что окружение! Что романы! Само время