"Зенон Косидовский. Сказания евангелистов (DOS)" - читать интересную книгу автора

сам дал знать о себе. Право же, трудно найти более убедительное
доказательство того, насколько продвинулся процесс отчуждения двух групп
назореев. Но это еще не все. Вот что мы читаем в "Деяниях апостолов":

"Братья, узнав о сем, о намерении убить Савла, отправили его в Кесарию и
препроводили в Таре" (9: 30). Значит, люди Иакова не щадили энергии и
денег, чтобы вырвать Савла из рук "эллинистских" мстителей, хотя не могли
не знать, сколько зла он им причинил. Чем руководствовались иудеохристиане
в своем милосердном поступке? Скрытой убежденностью, что Савл справедливо
обуздал опасных еретических авантюристов? Или простым человеческим
снисхождением к тому, кто зачеркнул свое ужасное прошлое и примкнул к ним?

Каковы бы ни были подлинные мотивы их действий, несомненно одно: обе
христианские группировки шли уже в то время каждая своим путем и более
того - враждовали друг с другом.

Мы показали, как можно путем логического умозаключения прочесть между
строк то, о чем автор сознательно или несознательно умолчал. Полученные
таким образом выводы весьма неожиданны и чрезвычайно полезны для лучшего
понимания того, что в действительности происходило в первые годы
существования христианства. Итак, мы пришли к выводу, что Савл преследовал
не всех назореев, а лишь представителей крайнего крыла: "эллинистов" и их
главного агитатора, Стефана. Причем отнюдь не за то, что они были
последователями галилейского пророка, а за их воинственность, которая
могла вызвать в городе политические беспорядки. Евреи подавляли в зародыше
такие экстремистские выступления, опасаясь - и не без оснований -
вооруженной интервенции римлян.

Итак, Савл защищал не Моисееву религию, которой, по его мнению, ничего
со стороны назореев не угрожало, он защищал от покушений "эллинистов"
старый строй с его издревле сложившимися общественными отношениями и
властью синедриона. То есть им руководили исключительно политические, а не
религиозные мотивы. И тут напрашивается вывод, что преследование христиан
в том смысле, в каком их изображает церковная традиция, вообще не имело
места.

Этот вывод интересен для нас еще и потому, что позволяет глубже понять
любопытнейший, загадочный внутренний облик св. Павла. Как известно, его
обращение в веру назореев было внезапным и, казалось бы, парадоксальным.

Неудивительно, что людям, отлично помнившим еще этого свирепого агента
синедриона, такое внезапное превращение казалось чудом.

Но мы, проанализировав взятые из текста фактографические детали, знаем
уже сегодня, что этот внезапный поворот был, в сущности, неизбежен. Прежде
всего, как мы установили, у него не было никаких ни личных, ни религиозных
предубеждений по отношению к людям, которые, сохраняя верность иудаизму,
верили в божественную миссию Иисуса. Он никогда не только не поднимал на
них руку, но они были ему, в сущности, ближе, чем это могло показаться.