"Зофья Коссак. Король-крестоносец " - читать интересную книгу автора

основной чертой его характера являлся здравый смысл, и посему он никогда не
замахивался на невозможное. А что невозможное вдруг станет возможным - он не
верил. Да, из истории известны безумцы, посягавшие на невозможное и дерзко
менявшие свою судьбу. Но такое случалось давным-давно. Ныне надлежит
опираться лишь на расчет. Точнейший расчет должен распоряжаться жизнью.
Точнейший расчет отсоветовал ему добиваться руки принцессы для самого
себя. Да, он собою недурен, но и только, ничего особенного, не то что
красавчик Вит, похожий на сказочного принца. К тому же он, Амальрик, стал
здесь уже своим, привычным, в нем не было обаяния новизны, Сибилла привыкла
к нему, как к завсегдатаю их дома. При таких условиях влюбить в себя женщину
чрезвычайно трудно.
...А Вит, только захоти он... Только захоти... Королевским братом
сделаться совсем неплохо... Конечно, править вместо Вита стал бы он,
Амальрик, тут потребна голова... И как знать?... Может, удалось бы взять в
супруги порфирородную вдову Марию Теодору?... Дама еще красива, нрав
пристойный... Наверняка прискучило ей долгое торжественное вдовство... За
простого рыцаря идти невместно, а за королевского брата можно и пойти... Тем
более он, Амальрик, Марии Теодоре по душе... Учтивый, не буян, не
выпивоха... За него пошла бы... Лузиньянам породниться с василевсами!...
Один брат в королях, а другой - в супругах у порфирородной дамы...
...Вит! Только захоти он - и все стало бы возможным... В анналах
описаны и не такие случаи... Он, Амальрик, все верно рассчитал...
...И подумать только, вернейшие расчеты рушатся из-за дури сопляка!

* * *

Патриарх Ираклий благословил отбывающее в поход рыцарство Святым
Крестом. Огромный золотой реликварий блестел на солнце и переливался
драгоценными каменьями. Впереди, как всегда, ехали госпитальеры. За ними
развевался черно-белый стяг рыцарей Храма, трепетал на ветру, бился о шишаки
великого магистра Одо де Сент-Амана и заместителя его Жерара де Ридефора.
Конские копыта звонко цокали по каменной мостовой, пробуждая эхо под сводами
Яффских ворот. За храмовниками скакали остальные рыцари, впрочем, далеко не
все - многие собирались присоединиться к рати по дороге. За отъезжающими с
шумом захлопнулись Яффские ворота, их заперли, оставив для входа лишь
небольшую, боковую калитку.
Начальник городской стражи Жерар д'Авесн, взяв с десяток своих людей,
двинулся в объезд города, дабы показать иерусалимской черни, вечно склонной
к бунту, что не все войско ушло в поход и есть кому поддерживать порядок.
Объехав весь город, он вернулся на свой обычный пост в Давидовой башне. На
Иерусалим навалилась тишина, прерываемая лишь криками уличных торговцев да
заунывною мольбою паломников, на коленях ползущих по Крестному Пути.
Архиепископ Тирский Вильгельм уже отправился в Кир-Моав.
Король не покидал своих покоев и никого к себе не допускал,
братья-лазариты были единственной его связью с миром.
Во дворце вдовствующей королевы Агнессы, в опочивальне, глядевшей
окнами на долину Иосафата, под неусыпным оком бабки гугукал в колыбели
младенец, сын погибшего Вильгельма де Монферрата.
Тоскующая и угрюмая, слонялась по дворцу принцесса Сибилла. Нет, как ни
верти, жизнь обошлась с нею жестоко! Та самая жизнь, к которой она так