"Олег Костман. Сильнее времени" - читать интересную книгу автора

никогда ни на кого не смотрел. Мне вдруг явственно представился жаркий бой
- и он, в вылинявшей, потом просоленной гимнастерке, готовый, стиснув
зубы, броситься с последней гранатой под вражеский танк... Но ведь когда
под танки - это война, это решается судьба страны, а другое дело...
- Когда речь идет о судьбе гениальных творений, - властно раздался его
голос. - Это не другое дело, это тоже первое дело. Иной возможности здесь
не было - иди так, или вообще никак. Я сделал свой выбор. Рукописи не
горят! - еще раз твердо повторил он. - В ваше время эти слова, кажется,
уже были классикой...
"А ведь это и вправду бой! - вдруг подумалось мне. - Бой, где победить
необходимо любой ценой. И он сделал свой выбор - вступил в этот бой как
солдат, который поднимается в атаку, даже зная, что гибель неизбежна...
Потому что иначе нельзя, - внезапно осенило меня. - Иначе прошлое, в
котором о чем-то важном забыли, прошли мимо него, становится опасным - оно
нарушает нормальный ход времени, превращается в нечто вроде мины,
заложенной против будущего... Так вот почему не горят рукописи! И не о
себе ведь они, такие, как мой гость, думают - уж для них-то наверняка не
осталось в минувшем ничего забытого. Они хотят для каждого поколения
открыть сокровища, о которых человечество и не подозревает, они готовы
жизнь отдать за это - спасибо им великое! Только... Сберечь такой ценой
вещь, даже не попытавшись спасти ее создателя... Этого я не понимаю... И
разве в одном Илье дело?"
- Я знаю, о чем вы сейчас думаете, - прервал он меня. - Стоит нам
только захотеть - и не окрасится кровью снег в то январское утро у Черной
речки, не рухнет к подножию Машука простреленный поручик Тенгинского
пехотного, долгие годы еще будет греметь могучий бас командора вашей
поэтической революции... Так? А почему вы считаете, что этого хочется
только вам? Нам тоже этого хочется - не меньше вашего. Нам, может быть,
много чего хочется видеть в прошлом иным. Только история не делается
дважды - переписать ее заново невозможно... Это вы понимаете? В вашем веке
расстреляли Лорку и отрубили руки Харе, вашим веком пережита величайшая
трагедия истории, в вашем веке доведены до совершенства системы
уничтожения человечества - это вы понимаете? В вашем веке - не в моем! И
не говорите сейчас, что от вас все это никак не зависит - от каждого
как-то зависит. Не перебивайте, пожалуйста! Дайте закончить - мне осталось
немного... Вы в своем времени не гости: вам отвечать за него - и за беды
его, и за победы. И только вам, современникам, по силам определять его ход
- никто другой за вас этого не сделает, даже если захочет. Так
постарайтесь распоряжаться своей эпохой так, чтобы потомкам не захотелось
увидеть ее иной. Ни в чем не захотелось - даже в самой малой малости. И
чтобы не понадобились больше такие экспедиции, как моя... Постарайтесь...
Он внезапно умолк, откинулся на спинку кресла, посмотрел на часы.
- Ну а что касается рукописей, для вас ничего не осталось неясным?
Я отрицательно покачал головой.
- Ну вот и хорошо...
Может быть, он ждал, что я сейчас удалюсь, дам ему возможность провести
оставшиеся минуты наедине с собственными мыслями. Но я, словно ребенок,
которому никак не показывают обещанный фокус, поспешно, прежде чем успел
что-либо сообразить, выпалил:
- Пожалуйста, расскажите о будущем - хоть что-нибудь! Какое оно?