"Александр Костюнин. Офицер запаса (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Для того, чтобы избавиться от старой гвардии, чтобы провести нужные им
изменения, контору несколько раз переименовывали. И кадры зачищали,
зачищали. Когда это не помогло, после девяносто третьего года, сверху в
каждое управление пришла разнарядка: сколько сотрудников должно быть уволено
в первом квартале, во втором... Сколько за год. Людей убирали сотнями.
На их место набирали новичков.
По знакомству. С улицы. В спешке...

В этой ситуации оставаться на работе я не мог, подал рапорт. Хотя
служить нравилось. Предлагали повышение. И нужно то было всего ничего: сдать
людей, с кем работал.
Своих сдать?!
Ну, это уж - дудки!
Во время обеда, подгадав, чтобы никого не было рядом, сжёг материалы по
своей агентуре в нашем "мартене".

В диссидентских материалах мне как-то попалась на глаза фраза: "Честь
воина - не в покорности государству, а в заветах рыцарства". Хорошо помню,
смеялся тогда от души.
Оказалось, государства-то разные бывают.

Вот превратился в пенсионера. Это я-то. Ещё сегодня марш бросок, в
полном боевом, для меня не вопрос, а тогда и многим молодым нос утирал. Ну,
да хватит об этом.
Как-то сразу остались без денег.
Чтобы не снимать сына из бассейна и английской школы, Светлана продала
сначала свои серёжки, затем обручальное кольцо. Тянулись из последних сил.
Вроде не кукушонок, свой. Выучили не хуже, чем у других... А запросы у него
всё растут и растут...
Сын переменился. У него девки, одна за другой. Приводит их сюда. Куда
ещё?! В двухкомнатной квартире не сильно размахнёшься. Напьются. Ночами
песни поют, визжат в детской, ржут, голые пробегают в туалет.
Я утром пытаюсь завести с ним разговор, он в ответ: "Я не хочу ждать
вашего проклятого "завтра". Не хочу вообще ждать. Я жить хочу. И буду.
Сейчас. А вы провалитесь пропадом вместе с матерью!!!"
И выскочив из своей комнаты, зло бросает мне в лицо:
- Ты видел картину "Сын Ивана Грозного убивает своего отца"?".

Жена не выдержала. Сорвалась. В себя ушла. Стала заговариваться. В
поликлинику возил, говорят: "Кладите в стационар". Это в психушку, то
есть...
Теперь четыре года так.
Перед Афганом не успели выехать из коммуналки. Пообещали по
возвращению. Раз вернулся - дали "двушку".
Хотя без людей хуже. Дома её не оставишь одну. Ходит в забытьи. Волосы
не прибранные, куделью. Взгляд бессмысленный. В туалет или что ещё - сама
пока. Или вдруг станет говорить быстро-быстро. Не понять половину. Взгляд
безумный. Сына перестала узнавать. Меня несколько раз называла Света...

На днях Володя Зайков, в одном подразделении с ним служили, пригласил