"Борис Костюковский. Жизнь как она есть " - читать интересную книгу автора

Историю с ложным обвинением отца ему на суде не предъявили. Просто об
этом тогда еще не знали. Но с него хватило и того, что было на его совести
за три года, начиная с сорок первого.
Где-то в местах заключения он вскоре умер.
Я и не хочу его вспоминать, и не могу не вспоминать. Почему-то не могу
забыть, с какой ненавистью он всматривался в лицо Марата. Ведь Марат так был
похож на отца. Почему Опорож бешено ненавидел отца и всю нашу семью? И кто
он вообще был? На эти вопросы я, очевидно, так никогда и не смогу до конца
ответить.
В одном я не сомневалась и не сомневаюсь, что отец в чем-то стал
поперек дороги Опорожу, и вся история с пулеметом была чистейшей
провокацией.
Я продолжала писать письмо за письмом, пока через несколько лет не
получила сообщение, что Иван Георгиевич Казей полностью реабилитирован и
посмертно восстановлен в партии.
Какое облегчение это принесло бы маме и Марату! Конечно, невозможно
вернуть такие утраты, как наши, и все же легче жить, когда знаешь, что
память об отце очищена, что имя его отныне ничем не запятнано.


ВОЙНА

Мама вернулась в Станьково в апреле 1941 года, как и обещала мне.
Мы начали жить своей семьей втроем: мама, я, Марат. У нас ничегошеньки
не было. Мама прибегала к уже испытанному заработку шитьем. Да и то спасибо
жене председателя сельсовета Матрене Жуковской: она безвозмездно предложила
свою швейную машинку (наша давно была продана).
Мы с мамой привели в порядок избушку бабушки Зоей, маленькую,
низенькую, с крошечными оконцами. Настоящую избушку "на курьих ножках". Мы
выбелили ее, выклеили, поставили две железные кровати с деревянными досками:
одна для нас с мамой, другая для Марата, повесили дешевые ситцевые
занавески. Тетя Вера вернула нам патефон и пластинки, а баба Мариля -
кое-что из вещей бабушки Зоей.
В домике стало уютно, чисто, хорошо, как в лучшие времена, когда здесь
суетилась милая бабушка Зося.
Жаль, что сад из-за сильных морозов погиб, как погибли тогда и другие
сады в нашей местности, но мы засеяли огород и с нетерпением ждали урожая.
Мама снова начала подумывать о работе, о своем драмколлективе, который
заглох без нее.
Она постепенно оправилась от невзгод, стала веселее, к ней по-прежнему
все хорошо относились, с доверием и симпатией.
В июне я сдавала экзамены за восьмой класс, Марат окончил четвертый и
гулял с утра до вечера.
По-старому в нашем доме звенели песни, читали стихи, слушали музыку.
Мама отдавала предпочтение классической музыке, тетя Вера охотно вернула нам
эти "непонятные" пластинки, оставив себе веселые.
Мама много с нами разговаривала обо всем: о своем прошлом, о книгах, о
музыке, операх, которые она слушала в Москве во время институтских сессий; а
со мной - и о любви, девичьей чести. Ненавязчиво, не нравоучительно, умея
вызвать на откровенный разговор, незаметно что-то внушить.