"Борис Костюковский. Жизнь как она есть " - читать интересную книгу автора

По шоссейной дороге мимо нашей деревни группами и в одиночку, пешим
ходом и на машинах стали двигаться на восток советские войска; с детьми, с
узелками шли и шли гражданские люди, испуганные, растерянные, ничего не
понимающие.
Фашистские самолеты непрерывно летали над деревнями, на бреющем полете
строчили из пулеметов по дорогам и деревенским улицам.
В военном городке опустели дома командного состава и казармы, там
оставалось только небольшое подразделение пограничников. Они появились в
первый день войны и задержались позже всех.
Мама после полудня ходила в парк. Оттуда увозили женщин и детей. В том
числе и мамину "заказчицу" и подругу тетю Дусю. Я не помню ее фамилии, но
знаю, что ее муж был капитаном. У тети Дуси было двое мальчишек-двойняшек,
которые учились в одном классе с Маратом, и девочка лет двух.
Я тоже вместе со своей школьной подругой Ниной прибежала в парк. Машины
ушли только к вечеру. Тетя Дуся плакала, а мама стояла на подножке
автомашины и успокаивала ее. Потом они поцеловались, и тетя Дуся дала маме
ключ от своей квартиры, попросила забрать что-нибудь из вещей, особенно
баул, оставленный на столе, и сундук с одеждой.
Мама пообещала все сделать.
Машины были уже заведены, когда в парк подошла группа бойцов во главе с
командиром. Тетя Дуся крикнула им:
- Товарищи, неужели все так серьезно? Откуда вы? Что слышно?
Как мне показалось, очень бодро командир ответил:
- Ничего, женщины, скоро будет все в порядке.
Машина двинулась, мама пошла с ней рядом за ворота, что-то еще крикнула
вслед. Потом мы постояли немножко и пошли аллеей, через парк, в деревню.
Позже я узнала, что колонна машин, в которой ехала тетя Дуся с детьми,
была уничтожена фашистскими бомбардировщиками: погибли все - и женщины и
дети. Чудом спасся только один шофер-солдат.
Тревожно и печально шумела листва в парке. Какая-то неуютная, мрачная
темень ложилась на землю, расплываясь между деревьями. На одной скамейке
лежал раскрытый, оставленный кем-то чемодан, рядом - ватное детское
одеяльце.
Мы присели с Ниной на эту скамью и о чем-то разговаривали. Может быть,
о тете Дусе и о том, что вот кто-то впопыхах забыл вещи. Да и мало ли что
было забыто и оставлено в этот страшный, непонятный день... И вдруг -
стрельба! От нашей школы, куда только что ушли бойцы с бравым командиром.
Одиночные выстрелы из винтовок, пулеметные очереди.
Пули просвистели мимо нас - мы спрятались за деревья. Визг пуль терялся
где-то в дереве - над моей головой и около ног, плотно сдвинутых одна к
одной, прижатых к стволу огромной липы.
Потом я бросилась снова к скамье, схватила одеяльце.
- Нина, под одеяло - здесь вата! - крикнула я. - Бежим домой.
Укрывшись маленьким одеяльцем, по сути дела, "спрятав" под него только
головы, под градом пуль, мы выбежали из парка на совсем открытое место - на
дорогу и мост у озера. И снова град пуль... Как козы, стремглав, бросились
через мост, скатились с откоса вниз к реке. А потом уже через болото,
огороды и в чей-то двор. Оттуда Нина побежала к своему дому, а я - к бабе
Мариле. Тьфу, черт: калитка на запоре! Перемахнула через забор - это я умела
не хуже любого мальчишки. Дверь в дом тоже заперта. Стучу кулаками,