"Олег Котенко. Тернистые дороги времени" - читать интересную книгу автора

картофелеподобным носом. - Там установка накрылась!
- Чего? - взгляд Грушницкого моментально приобрел известную свирепость,
а лоб сошелся над переносицей крутыми склонами морщин.
- Да вот так, - рассказывал Щеголев, едва поспевая за Грушницким в
коридоре. - К тебе ночью два раза приходили, оба раза ты не открыл. Спал
что ли?
- Спал, - бросил Грушницкий через плечо. - А что мне отдыхать,
по-вашему, не надо? Скоро совсем сморите человека. Только и делай, что
работай день и ночь. И так забыл, когда последний раз дома ночевал.
Грушницкий резко остановился, так что Щеголев влетел в него всем своим
массивным корпусом.
- От меня, между прочим, - раздельно произнес Грушницкий, указывая
пальцем в лоб Щеголева, для чего ему пришлось немного наклониться, - из-за
этого жена ушла.
И рванул дальше, "с места в карьер".
- Ну, Володя, тебя же никто не заставлял, - оправдывающимся тоном
бубнил Щеголев.
- А я никого и не виню. Просто хочу, чтобы хоть немного сами
справлялись, а то как телята точно.
В воздухе запахло горелым металлом. Это, надо сказать, совершенно
уникальный запах, такого нигде больше не встретишь. Разве что на
металлургическом заводе, да и то... Не то это будет, не то. Там металл
горит в огненном море расплавленной массы, а здесь в необъяснимых
нормальным языком физико-химических реакциях. Зал был наполнен редким
дымком, кольцами собирающимся в воздухе. Посреди зала, где еще вчера
бушевал багровый вихрь, неуклюже громоздилась развалина из кусков
сплавленных металлических плит и трубок. Хваленые экраны были разбиты и
оплавлены. Несколько рабочих отковыривали расплавленное стекло от
бетонного пола.
Видно, что установку разворотило взрывом и довольно сильным взрывом:
на белоснежной стене темнело оплывшее пятно маслянистой жидкости,
которая уже успела затвердеть в сухом воздухе.
Грушницкий оглядел груду металлических обломков, покрученных в жесткие
спирали чудовищной мощью, скрывавшейся за толстыми стеклянными экранами.
Десятилетний труд пропал, даже не удосужившись сломаться по-человечески:
так, чтобы не отскребать его от пола. По крайней мере, чертежи остались и
формулы замысловатые, выведенные поздно ночью в желтом свете настольной
лампы.
Физик Щеголев сокрушенно покачал головой и отошел в сторону, отдавать
распоряжения невесть откуда взявшимся практикантам.
- Вы хоть выключили его? - спросил вслед ему Грушницкий.
- Мы?.. - растерянно переспросил Щеголев голосом первоклассника, у
которого на любую шалость одна отговорка: это так и было. - Не успели.
- И что теперь?
Физик неопределенно передернул плечами и повернулся к Грушницкому
широкой крахмальной спиной.


* * *