"Леонард Котрелл. Во времена фараонов " - читать интересную книгу автора

Однако вовсе не "дары Нила" превратили их в цивилизованное общество, а
как раз то обстоятельство, что иногда Нил лишал их этих даров. В иные годы
Нил "гневался". Тропических ливней оказывалось недостаточно, река приносила
слишком мало наносов, или же, наоборот, чересчур обильные ливни вызывали
катастрофические паводки, когда Нил смывал дома и целые деревни и уносил
людей и скот. В такие "плохие годы" люди голодали. Профессор Гленвилл
говорил об этом следующее:
"Ежегодные разливы Нила определяют успех или неудачу сельского
хозяйства всей долины. И отсюда вытекают самые характерные особенности
цивилизации Древнего Египта - от централизованного контроля правительства до
консервативного духа крестьян".
Постепенно, за десятки столетий, первобытные египтяне научились
управлять своей рекой. Было замечено, что разливы Нила совпадают с
определенным расположением светил. Начались астрономические наблюдения, и
был изобретен календарь. Египтяне научились отмечать уровни воды в разные
времена года (на протяжении многих лет) и по этим отметкам довольно точно
предсказывать высоту очередных разливов. Необходимость вести такие записи
естественно привела к возникновению письменности; вначале это были
немногочисленные примитивные символы, но со временем выработался письменный
язык, достаточно сложный и выразительный. Древние египтяне освоили также
ирригационное искусство: научились строить дамбы, рыть каналы и
водохранилища, где можно было держать излишек воды на случай засухи. Те же
разливы, которые ежегодно сносили межевые знаки, заставили египтян
разработать точную систему землемерия, позволявшую правильно заново
размежевывать поля, что, в свою очередь, привело к развитию геометрии,
которая позднее пригодилась им при строительстве различных сооружений. Таким
образом, мы можем с уверенностью сказать, что великие пирамиды и все другие
архитектурные чудеса Древнего Египта обязаны своим происхождением Нилу.

От египетской цивилизации сохранилось гораздо больше материальных
памятников, чем от Греции, Рима и даже средневековой Европы. Частично это
объясняется климатом Египта, а частично - заботой древних египтян сохранить
тела своих умерших и все необходимое для загробной жизни. Последнее ввело в
заблуждение многих авторов, считавших, что над всем существованием египтян
тяготели мрачные образы смерти. В начале XIX столетия египетский поход
Наполеона вновь пробудил интерес к древним обитателям этой страны и дал пищу
воображению писателей-романтиков. Теофиль Готье в одной из своих новелл
вкладывает в уста Клеопатры такие слова:
Хармион, говорю тебе, эта мысль ужасает меня! В других странах люди
погребают своих мертвецов, и вскоре их прах смешивается с землей. А здесь
кажется, что у живых нет важнее дела, чем сохранять своих покойников:
могущественные бальзамы оберегают их от разрушения, и они вечно хранят свою
форму и обличье... Под этим народом лежит еще двадцать народов; каждый город
стоит на двадцати слоях гробниц, и каждое новое поколение проводит жизнь над
тысячами мумий в их обителях вечного мрака...,
Яркий образ и довольно страшный, но вряд ли справедливый по отношению к
древним египтянам: подобно своим потомкам, нашим современникам, они были
скорее веселыми и довольно материалистическими людьми, которые любили жизнь
и совсем не спешили с ней расстаться. Именно потому, что они полнокровно
наслаждались земными благами, египтяне всеми силами стремились сохранить их