"Анна Котова. Северные горы " - читать интересную книгу автора

подбрасывают в него некоторые травы, отчего у них начинаются галлюцинации,
поют обрядовые песни (вот тексты их, насколько я понял, довольно-таки
откровенны, поскольку их узнать мне не удалось), омывают виновницу торжества
в трех росах, в трех ручьях и в козьем молоке, заплетают ей косы по-новому,
нарекают ее новым тайным именем, надевают новое платье со взрослым рисунком,
впервые дают попробовать хмельного меда и, подвыпив, всласть сплетничают о
мужчинах, делясь жизненным опытом. Девчонки возвращаются из леса донельзя
гордые собой, наделенные новым женским знанием об устройстве мира, и
начинают, получив благословение старших, напропалую кокетничать с парнями.
Даже есть поговорка: "стреляет глазами, как тринадцатилетняя". Занятно, что
обряд инициации для юношей, вероятно, еще лет сто назад существовавший,
отмер, а женский вполне жив. Так что у наших женщин у всех поголовно - по
два тайных, настоящих имени, а у мужчин - только по одному. Наверное, и
поэтому тоже они так задирают перед нами нос...

Оревалат Аартелинур

"Языческие верования турепанских горцев"

-

Он вынес ее на траву, посадил на одеяло, завернул в него. Потом отошел.

- Отвернись, - сказал он и начал раздеваться, потому что был мокрым с
ног до головы: он кинулся доставать ее из озера в чем был, даже в ботинках.

Карина не отвернулась. Она смотрела во все глаза.

Артан сбросил мокрый пиджак на траву. Снял белую рубашку, выжал,
встряхнул, расстелил рядом с пиджаком. На коричневой голой груди качалась
гроздь разноцветных бусин, резных фигурок, даже пучок какой-то сушеной
травы. Карина куталась в одеяло и смотрела на амулеты. И на темную гладкую
кожу под ними. Артан стянул брюки. Отжал. Встряхнул. Положил возле
булькающих ботинок. У него были длинные стройные ноги. Левая - темная и
гладкая. Правая - темная и гладкая только до колена, выше, по всей наружной
поверхности бедра, шли поперечные светлые полосы старых шрамов. Выше шрамов
были мокрые вдрызг трусы.

- Я просил тебя отвернуться, - сказал Артан и взялся за последнюю
деталь туалета.

- Нет, - сказала Карина хрипло, поднимая глаза к его лицу. Он поймал ее
взгляд и не отпускал - казалось, прошли годы. Потом стянул мокрые трусы.
Отжал. Встряхнул. Положил возле брюк. Подошел к Карине - голый, стройный,
темно-коричневый. Откинул одеяло, сел рядом с ней, обнял за плечи одной
рукой, а второй запахнул одеяло.

- Сними мокрое, - сказал он ей в ухо.

- Сними сам, - ответила она. И закрыла глаза, чтобы ничто не отвлекало